Записки Императорского Русского Географического общества по отделению этнографии, том второй издан под редакцией действ. члена Л. Н. Майкова, 1869 г.

Е.К. Огородников

МУРМАНСКИЙ И ТЕРСКИЙ БЕРЕГА ПО “КНИГЕ БОЛЬШОГО ЧЕРТЕЖА”.(продолжение, часть 5)

[612]

Что касается до Корелов, то собственно в пределах Лапландского полуострова следы их поселения, по историческим памятникам, известны в начале XV века: в 1419 году в Варзуге за морем существовал погост Корельский, разоренный Мурманами¹, а в 1555 году вновь упоминаются Корелы заморские, доносившие тогда в Москву, что они видели на Мурманском море, в становищах, “два корабля, а люди в них все мертвы”. Относится ли это последнее указание о заморских Корелах к тем, кои жили за морем в Варзуге, или их поселения были и севернее к берегам Мурманского моря, – на этот вопрос отвечать трудно.

С другой стороны, присутствие корельского элемента среди Лопарей находится в связи с древними преданиями о движении Корелов в Лопскую землю (где мы их находим в XV веке) и теми заметными признаками смешения племен Корельского и Лопарского, которые, по наблюдению Кастрена, особенно явно в южной части, бывшего Кольского уезда и, разумеется, еще более повсеместны в южной части нынешнего Кемского уезда. Смешение это выражается в нравах, образе жизни и языке Лопарей. Г.Ключевский, при обозрении хозяйства Соловецкого монастыря, между прочим говорит, что из древних элементов населения Поморского, Корельского и Терского прибрежья на первом плане стоить элемент туземный, который составляли давние обители прибрежья, Корелы. На сколько это справедливо, мы видеть можем из предыдущего, не только относительно Кемского уезда и так называемого Корельского и Терского прибрежья, но даже и относительно местностей Олонецкой губернии по Выгозеру и озеру Онежскому, где, как видно и по преданиям, и по несомненным историческим свидетельствам XVI века, исконными и туземными обитателями, т. е. аборигенами, были не Корелы, а Лопари; Корелы же могут быть названы давними обитателями этого края не в смысле глубокой древности, а только в относительном историческом значении.. Г. Ключевский далее приводит, что в житии соловецких чудотворцев и в новгородских [613] грамотах XV века эти Корелы обозначаются под именем Корельских людей и Корельских детей. Новгородцы, говорит он, различали в XV веке в Финском поморском населении пять родов Корельских детей, в соседстве с которыми далее к северу и в глубь страны обитала Лопь. Эти Корельские дети жили разбросанно по всему протяжению Беломорского прибрежья от р. Варзуги до Сумы и далее к востоку и считались собственниками и вотчинниками занятых ими здесь земель; в грамотах ХV века встречаем указания на земли, “куда ходят Корельские дети”, или “куда владеют вотчинники и Корельские дети”. Они считали себя даже ближайшими собственниками еще не занятых земель, коих в XV веке много было в Беломорскою крае. Во всем этом, очевидно, есть доля основательности, но основательности относительной². Все эти известия относятся только к XV веку, и корельские вотчинники XV века едва ли могут быть названы коренными давними обитателями Беломорья в виду того, что на этом Беломорье даже в XVI веке мы видим следы Лопарей от р. Варзуги до Сумы, и далее. Поселение таких Корелов по берегу Белого моря, конечно, не могло быть ранее той разбойнической войны, о которой говорят Лопари, и ранее которой Лопари были уже обладателями этого края, даже в период московкий, когда, по преданию же Лопарей, их шаманы лечили какого-то московского князя. Очень может быть, что по Корельскому берегу в XV веке и ранее уже встречались разбросанные корельские поселения, как след той колонизации Корелов, о которой было говорено выше; поглощение Лопского племени по Корельскому берегу Корелами не подлежит сомнению; но из этого едва ли следует, что Корелы могут быть называемы коренными туземцами в этом крае, а особенно по Терскому берегу, где и сам г. Ключевский не находить их далее р. Варзуги, как это и согласно с указаниями историческими; да и то корельские поселения встречаются лишь кое-где по Терскому берегу, но отнюдь [614] Корелы не составляли там коренного туземного племени и главного элемента населения старинного.

Таким образом одно краткое обозрение историко-географических свидетельств, современных Большому Чертежу и его описанию, может дать понятие о той связи, в которой находится текст Чертежа с указаниями летописей и актов; при подробностях представится еще более случаев убедится в важности этих указаний для объяснения Книги Большого Чертежа.

Кроме обзора этих по большей части русских известий о Лопской земли, считаем неизлишним, пред началом исследования текста Чертежа по берегам Русской Лапландии, предпослать обший перечень географических указаний, кои современна Чертежу встречаются у иностранцев, посещавших берега Ледовитого моря в XVI веке и поздние. Таковы сведения, находимые в путешествии Бурро (1556 г.), и на картах Ван-Кейлена (XVI или ХVII стол.), Гюйена (1594 и 1595 годов), Герарда (1640 г.) и Избранта-Идеса (1727 г.). Здесь же обратим внимание и на карту Лерберга, которая представляет границы северной России около 1462 года. Более прочих обильна географическими указаниями, относящимися к нашему исследованию, карта Гюйена (Jan Huyen); указания эти, как и на прочих старинных картах при отсутствии географической точности берегов нередко искажены или неточны; но тем не менее имеют для нас значительный интерес.

Описание карты Гюйена и чертежи, к нему относящиеся, составлены академиком Гамелем и хранятся, в корректурных листах, в библиотеке Императорского Русского Географического Общества. Для нашей цели особенно важны листы карт № 14 и 16. Последняя из них представляет очерк берегов Белого моря и Северного океана от Зимнего берега до Новой Земли (к ней мы обратимся в последствии). Карта № 14 изображает берега Норвегии и Русской Лапландии (Мурманский, Терский и Корельский). Сообщая здесь подробности, отмеченные на этой карте, сопоставляем их с тем, что находится у других выщеупомянутых путешественников, и излагаема все эти указания в порядке, принятом в тексте самой Книги Б. Чертежа.

[615] Мурманский берег от берегов р. Тенуя до берегов Святою Носа.

1) Р. Тенуй. У Гюйена к западу от Нордкапа (Moordkaep) по берегу Ледовитого моря показана река или целый пролив, названный Ommega, тянущийся в глубь Норвегии (в округа Финмаркен) и соединяющийся с озером Noordboden. У Герарда это указание точнее: пролива, соединяющего Ледовитое море с озером, нет, а вместо него – залив, под именем Tansefiord, т. е. Танафиорд или губа р. Таны (по Кн. Б. Ч., Тенуя), при устье которой подпись Ommega, может быть, означающая название мыса. В залив этот впадает река без названия, очевидно, – Тана или Тенуй. Близ нее, как и следовало, по правую сторону показано озеро, названное у Гюйема Noordboden, а у Герарда Enaretzask, т. е. Енареб или Имандра Большое, означенное под этим названием на всех новых картах.

2) Полуостров Шведской Лапландии. У Гюйена указаны только некоторые подробности для северного берета этого полуострова, именно названия некоторых урочищ: Malkorf, Paesvoort. У Герарда полуостров этот, хотя и в неправильном очертании, показан на карте, и по северному его берегу названы: Malkorf, Hamminberg, Vardhus (у Гюйена – Darthuys), Kibarnes и Boosfiord. У Лерберга находим Вардоё (т. е. Vardhuyus или Вардегуз остров), и кроме того остр. Badcröe (на некоторых современных картах, на полуострове показано селение Вадзое или Васин).

3) Варенский залив. У Гюйена он называется Varenger; у Герарда залив этот есть, но без названия, а по южному его берегу показана река с надписью Varenger. Эта река приблизительно, по современным картам, наиболее подходить к р. Вор.

4) Р. Неядема. У Гюйена приблизительно против пропущенной Неядемы назван мыс (?) Domesnes: у Герарда – Heino (по новым картам и описаниям нельзя объяснить это название).

5) Паз река у Гюйена названа Pasryck; у Герарда она показана с истоком из озера Имандра Большого и называется Petsinger; у Лерберга – Тасс.

6) Рыбачий полуостров, следующий за р. Печенгой, у Гюйена не показан. У Бурро описание этого полуострова ограничивается тоже немногими названиями, каковы: мыс Kegor (Кегорский), тот [616] самый, на коем, по указанию русского посланника Истомы, около 1496 года, стояла крепостца Barthus; кроме того показан Цып-наволок под названием Chebe-Navoloch; у Герарда по северному берегу полуострова названы: мыс Kegor, laus и Tiepenvolok (т.е. Цып-новолок).

7) Мотовская губа, ограничивающая этот полуостров с юга, находится у Гюйена под названием Motka; у Герарда она на карте есть, но без названия. По южному берегу этой губы показаны речки Лица и Ура, но под названиями совершенно особенными: Лица у Гюйена – Monstevoort, Ура у Гюйена – Oostergaven; Лица у Герарда – Leiste, Ура у Герарда – Ostren. Далее на пространстве между Урой и Кольскою губой у Гюйена назван Badenvoort (может быть, один из тех падунов, которые не редки по северному берегу).

8) Кольская губа и ее реки. У Гюйена названа Kola, у Герарда тоже, а кроме того показаны две речки Luttojoki (соответствует Туломе) и Hirfuijoki (соответствует р. Коле), а по -левому берегу первой поставлена надпись Sivenekele, которой объяснения мы не встретили. У Лерберга реке Luttojoki соответствует река под названием Лутаюги, но она показана, как проток р. Туломы, а течение р. Колы изображено неправильно.

9) От устья р. Колы до мыса Тириберского встречается только одно указание у Герарда – Olina, соответствующее, кажется, мысу Оленьему, показанному на меркаторской карте, приложенной к путешествию адмирала Литке. Остров Кильдин у Гюйена называется Kylduyn, а у Герарда Kildin (у последнего он показан не на месте).

10) Тириберка река и мыс Тириберский у Гюйена названы Tiriberi, у Герарда – Tiribiri (без очерка реки), остров на поморье Tiberskones (т. е. Тириберскй нос); у Борро он называется Sowerbeere.

11) Р. Воронья, у Гюйена названа Varongie, а у Герарда вовсе не означена. У Лерберга – р. Воронья.

12) Остр. Оленьего у Гюйена нет, а у Герарда приблизительно около его места надписано на карте Olina; у Бурро он назван S. Peter’s Islands.

[617] 12) Г. Рыдань (или Рында). У Гюйена, без сомнения, к ней относится надпись Kinda.

13) Семь островов – у Гюйена S. Eylonden, у Герарда Semestrof, у Бурро они названы S. George’s Islands, у Избранта Идеса – Les 7 isles.

14) Речка Арзина, известная еще с 1553 года гибелью Виллоуби, у Гюйена названа Waisma, у Герарда Arsiner.

15) Остров Ноккуев, у Гюйена Mokodes, у Герарда – Nakoy ostrof.

16) От остр. Ноккуев до р. Еконги у Гюйена названы два урочища: с. Confort и S. Welenos. Объяснения этих названий мы не нашли; у Бурро – против Иванова ручья назван м. Juana-Creos, соответствующий м. Ивановы Кресты, который показан по меркаторской карте адмирала Литке; у Герарда этот мыс назван Ivenobrist.

17) Река Еконга. У Герарда вместо реки означено при устье Еконги селение, с надписью Iockena, равно относящеюся и к рекt, и, может быть, к Еконскому погосту, упоминаемому в актах и названному в путешествии адмирала Литке летним Иоканским погостом.

18) М. Святой Нос у Герарда – Swetenoes, у Ван Кейлена Swetenoes.

19) Река Лумба и ее губа у Гюйена названа Lombasckova, у Герарда – Lombascovia, у Ван-Кейлена – Lombascha, на карте Избранта-Идеса – Lombasco.

20) Орлов ручей и мыс. У Гюйена о ручьи не упоминается, и назван только мыс – Orlogones (т. е. Орлов нос), у Герарда тоже – Orlogones, с надпискою s. insula.

21) Река Поной у Гюйена – Penoy, у Герарда – R. Ponoy.

22) Остр. Сосновец у Гюйена – I. Sousanova, у Герарда – Suusoneuitz, у Бурро Grosse-Islands, у Ван-Кейлена Krues-Island.

23) Река Пулонга, у Гюйена почти под тем же названием – Palunga. Далее между Пулонгой и Варзугой (где, по Кн. Б. Ч., несколько рек под самыми определенными названиями), показано у Гюйе[618]на какое-то урочище, называемое Niconesko, а у Герарда – Nicovenskie.

24) Варзуга река у Гюйена и Избранта-Идеса, называется Warsiga, у Лерберга – Варзука.

25) Между рр. Варзугой и Умбой встречается несколько названий на картах, но объяснить их трудно: у Гюйена – Slutslant (может быть, месторождение слюды, которая в старину заменяла стекло и добывалась в этом крае), у Герарда – Bionisar, а по левому берегу Умской губы – Tamgou.

26) Река Умба у Гюйена Ombay, у Герарда – Omba, у Ван-Кейлена – Presnaja (Пресная).

27) Кандалакша у Гюйена, Condalex, у Герарда Kandalex; надпись эта сделала против селения.

Вот почти все, что по Мурманскому, Терскому и частию Корельскому берегам современно существованию Чертежа мы нашли в указаниях старинных карт; может быть, наш перечень местами и не полон, так как мы не имели случая пользоваться всеми старинными картами, названными в начале статьи, но полагаем, что все важное в этом отношении нами исчерпано. Перечень этот тем не менее доказывает, что известия иностранцев, ограниченные по самому характеру их путешествий и не касающиеся внутренности Лопской земли, часто представляют только искажение русских названий и вообще не обогащают древнюю географию этого края особенно важными указаниями³.

Обозрение самого текста Кн. Б. Ч. в подробностях мы проследим по направлению его указаний от старой западной границы шведской по Мурманскому берегу и далее в пределах Лапландского полуострова. Неизлишне здесь упомянуть о том, что для поверки и дополнения Книги Большого Чертежа по изданию г. Спасского (1846 года), в коем сведены несколько списков, мы пользовались еще одним списком Книги, принадлежащим Императорскому [619] Русскому Географическому Обществу. Рукопись эта принадлежит позднейшему времени, царствованию Алексея Михайловича, и могжет иметь важность именно в том отношении, что дает кое-какие дополнительные указания, относящиеся до Чертежа на всем его пространстве. По отношению же к Лопской земле из этого списка мы заимствовали только варианты, почему либо несогласные с изложением текста по изданию г. Спасского. Все же остальное мы приводим согласно с печатным изданием Книги большого Чертежа 1846 года.

< предыдущая часть | в начало^ | следующая часть >>

© OCR Игнатенко Татьяна, 2012

© HTML Игорь Воинов, 2012