А. А. Жилинский. КРАЙНИЙ СЕВЕР ЕВРОПЕЙСКОЙ РОССИИ. 1919 г.

[135]

Карелия – “Кариаланд” обширная область, известная в скандинавских сказаниях, простиралась от берегов Финского залива до Белого моря и была населена разными финскими народами, из которых карелы, по-видимому, были наиболее известны скандинавам.

Карелы в русской истории появляются впервые в 1143 году. По словам летописца, “Карела ходишь на Емь”. В 1149 году карелы упоминаются в войсках кн. Изяслава и Ростислава Мстиславичей, помогавшим новгородцам в борьбе их с князем Георгием Суздальским.

История часто показывает карелов участниками военных экспедиций. Так, в 1187 и 1188 гг. карелы вторглись даже в пределы Швеции, проникали на берега Меларского озера, сожгли город Сигтуну, убили епископа упсальского. Спустя три года они истребили город Або и разрушили все шведские поселения в Финляндии; затем, обращенные новгородцами в христианство в начале XIII века, они часто поднимали против них оружие, иногда же соединялись с ними, чтобы вместе воевать [136] против шведов. С помощью новгородцев они прогнали тавастов с берегов Ладожского озера.

В 1191 г. карелы вновь воевали с Емью вместе с новгородцам. По летописи – “вошли в Емскую землю, секли скот, сожгли хлеб и воротились здоровы”. В 1227 г., по летописи, “Князь Ярославль Всеволодович послал крестити множество карел, мало не все люди”. В 1278 г. “кн. Дмитрий и новгородцы и с всею низовскою землею казни карелы и вся землю их на щит”. В 1314 г. шведы успели между карелами составить для себя партию, которая перебила русских, находившихся в г. Карельске, и передала этот город шведам. С приходом новгородцев к Карельску, все карелы покорились им и изменники были казнены. В первой половине 14 века часть карел была покорена шведами и, в отличие от карел, оставшихся под властью Новгорода, стала называться “Карелой Немецкой”. С этих пор карелы стали поводом к вражде новгородцев со шведами. Карелы страдали также и от набегов финляндцев. Для защиты от финляндцев, или “Каянских немцев” были построены остроги Кемский и Сумский. Во время междуцарствия на Руси, карелы, как и весь Север России, страдали от бродячих шаек литовцев и казаков.

С наплывом к берегам Белого моря русских поселенцев, карелы отчасти смешались с русскими, частью же отодвинулись в пределы нынешней Карелии и в свою очередь отодвинули далее на север, на Кольский полуостров, лопарей, которые занимали прежде нынешний Кемский уезд. С XVI века начинается выселение карелов внутрь России (Новгор. И Тверск. Губ.), особенно усилившееся, когда по Столбовскому договору (1617г.) часть Карелии отошла к шведам. Русское правительство поощряло переселение карелов в русские области, т.к. население последних после смутного времени и моровой язвы сильно поредело. Архангельские карелы в настоящее время живут в западной и юго-западной частях Кемского уезда. Число карел в Архангельской губ. в 1913 г. достигало 24.799 человек.

Около 1850 г. Кастрен насчитывал всего более миллиона карелов, из этого числа до 830.000 в пределах Финляндии.

Карельские поселения большею частью расположены по берегам озер и рек. В названии большинства их фигурируют слова: река (иоки), озеро (ярви), залив (лахти) и полуостров (ниени).

Обилие вод, естественно, отразилось на жизни карелов и их психике. Старинная общеизвестная карельская легенда рассказывает: “Сначала в мире была одна вода да ветер; ветер дул, вода волновалась и шумела; неугомонный ее ропот шел к небу и сильно беспокоил Бога. Богу это очень надоело: разгневанный, он одним словом приказал окаменеть волнам. Волны, как были, так и остановились, окаменели и стали горами. Брызги превратились в камни и землю. От дождей, в ложбинах среди гор образовались озера и реки”…

[137] Дома карельские построены вразброс, на значительном расстоянии один от другого, решительно без всякого плана. Некоторые деревни в 15-20 дворов разбросаны на протяжении в окружности 2-3 верст. При доме устраивается огород для посадки овощей, а часто и целое поле.

Внутренность карельского дома почти ничего не отличается от обстановки крестьянской избы в любой северной губернии. Несмотря на свое финское происхождение, архангельские карелы по типу мало чем отличаются от русских.

Карелы имеют свое собственное наречие, близкое к финскому языку. Благодаря постоянным сближениям с русскими, большая часть карелов знает русский язык.

Карельское племя одно из тех, которые в высокой степени одарены наклонностью и любовью к поэзии, как о том свидетельствуют эпические сказания, переходившие в народе из уст в уста, от поколения к поколению и сохранившиеся до наших дней отдельными отрывками, посредством соединения которых в одно целое успели, как полагают, восстановить национальный финский эпос, известный под именем “Kalevala”, что значит “страна Калева”, бога великана. Некоторые из песен Калевалы были впервые собраны Шретом и Топелиусом, но только в 1835 г. они были соединены в “Эпос” Элиасом Ленротом, который изъездил во всех направлениях Финляндию и население финскими племенами местности в губерниях Олонецкой и Архангельской, чтобы собрать старинные песни. Впоследствии шведский перевод Калевалы, сделанный Кастреном, познакомил европейский ученый мир с этими народными поэмами. Между тем исследования продолжались, и второе издание Ленрота, вышедшее в свет в 1849 г., более чем вдвое превосходит по объему первое: оно состоит из 50 рун или песен и 22.800 стихов. Все эти песни слышаны собирателями из уст крестьян и относятся к языческой эпохе, за исключением только одной руны, пятидесятой, которая, очевидно, была сложена уже после введения христианства в Финляндии, т.е. около тринадцатого столетия.

Среди карел сильно распространен раскол. Карельские раскольники принадлежат к беспоповским сектам – Филипповской и Даниловской. Раскол карелов отличается внешним характером, проявляясь, напр., в том, что последователи его не едят из одной посуды с мирскими (православными) и не молятся вместе. Кроме старообрядчества, в Карелии есть лютеранская секта (Ушковайзет), имеющая последователей в пригородах, пограничных с Финляндией. Есть такие деревни в Карелии, где священник бывает не каждый год, и дети живут по несколько лет некрещенными.

Живут карелы необычайно бедно и временами решительно нищенствуют. Даже в довоенное время хлеб в большинстве случаев подмешивался древесной корой, трухой.

Карелия, несмотря на свои огромные естественные богатства, в полном смысле слова, была заброшена на произвол судьбы.

[138] Занятиями жителей Кемского уезда служат рыбные промыслы, лесопромышленность, земледелие, скотоводство.

Посеяно в 1913 году: ржи 7.400 п., ячменя 33.071 п., овса 2.079 п., картофеля 38.871 п.

Земледелием в Кемском уезде занимаются, главным образом, крестьяне западных карельских волостей и отчасти русских – Нюхотской и Лапинской. В приморских волостях земледелием жители не занимаются вовсе, или занимаются в самых ничтожных размерах.

Во время блокады английскими судами в 1854 году берегов Мурмана и Белого моря поморы, промышлявшие на Мурмане, принуждены были прекратить свои промыслы на Мурмане и усердно занялись в Поморье хлебопашеством. По словам стариков поморов, хлебопашество у них в то время было широко развито, и поморы жили от него не хуже, нежели и от мурманских промыслов. Однако, с развитием промыслов на Мурмане, хлебопашество в Поморье сразу упало. До сих пор в Поморье остались межи от былых пашен.

Земледелие ведется в уезде без всякой системы, на одном и том же поле сеется два-три года подряд один и тот же хлеб и затем оставляется под пар на лето. Картофель и репа всегда сеются на одном и том же месте. Орудия обработки почвы крайне примитивны – соха и борона; жнут серпами, косят горбушами; молотилками и веялками почти не пользуются, иногда размалывают зерно на ручных жерновах. Луговодство в Кемском уезде также не развито. Поемных лугов в уезде мало. Сено косят или на расчищенных низменных местах в лесу и по берегам рек, или болотам. В приморских волостях покосы находятся, по большей части, по берегам моря, а также на ближайших островах. Из хлебов высеивается в Карелии, главным образом, ячмень, затем рожь и в незначительном количестве овес; из огородных овощей – картофель, репа, лук, редька. Особенной популярностью пользуется картофель с. Ворзогоры, который с большим успехом вывозится на судах даже в Норвегию. Отдельные опыты по развитию в Поморье огородничества блестяще доказали благоприятную для того обстановку в всех отношениях. Из технических растений сеется конопля, из волокон которой карелы приготовляют нитки для рыболовных сетей. Свиней и домашних птиц карелы совсем не держат. Речное и озерное рыболовство значительно развито в Карелии. В большом количестве добывается в Карелии ряпушка, которая составляет главную пищу карела. Часть ее сбывается в соленом виде в Финляндию. За отсутствием удобных путей сообщения, рыболовство дает сравнительно ничтожный доход. Лесная охота, широко развитая в Карелии в прежнее время, теперь значительно упала. Карелы славятся, как прекрасные стрелки. Лесной промысел карел заключается: в рубке и сплаве леса к беломорским лесопильным заводам, в рубке дров на продажу и в работах на лесопильных заводах. Отхожий промысел карел состоит в отходе на заработки в разные губернии, промысле рыбы и [139] Мурмане и на Белом море, в разносной торговле по Финляндии и в извозничестве.

При недостатке сена скотоводство получило в Поморье незначительное развитие. Рогатый скот мелкий и маломолочный. Питание скота плохое, в корм скоту употребляется мох, древесный лист и растущая на отмелях рек и морских заливов особая трава (треста). В лошадях чувствуется большой недостаток. Продукты скотоводства в уезде потребляются на месте, некоторое исключение в этом отношении составляет Карелия, где часть масла и сырых необработанных кож вывозится в Финляндию. Оленеводство в уезде служит только некоторым подспорьем в хозяйстве. Олени держатся преимущественно для перевозки зимою дров, сена, мха и товаров, главным образом муки. Только у немногих домохозяев имеются стада оленей в 50 и более голов. Продукты оленеводства частью имеют сбыт в Финляндию. В 1913 г. в Кемском уезде было скота: рогатого – 10.979, лошадей – 4.714, овец – 79.411 и оленей – 11.675.

Преобладающее значение из промыслов поморского населения Кемского уезда имеют морской рыбный и звериный промыслы. Промыслом морского зверя в Кемском уезде занимаются преимущественно жители с. Поньгамы, Калгалакши, Гридина. Промысел производится в феврале и марте, частью летом и осенью. Бьют нерпу, морского зайца, тюленя, белух.

Из рыбных промыслов прежде всего надо отметить сельдяной, который производится в бухтах и заливах Белого моря. Самые богатые уловы сельди бывают близ с. Сороки, где ее промышляют не только местные жители, но и приезжие карелы из соседних волостей. Различают три лова сельдей: зимний с ноября до января, весенний в апреле и осенний с августа до заморозков. Самые важные промыслы осенние, когда сельдь бывает особенно жирною и огромными массами заходит в заливы Поморья. Ловят сельдь преимущественно неводами, мережами (рюжами).

В Сороке осенью до образования льда в бухте ловят сельдь с карбасов, когда же образуется достаточно прочный лед, то начинают ловить под льдом.

Первое впечатление при виде сороцкого лова – это хаотичность, необычайно оживленная. Огромная флотилия в 500-600 лодок, густой массой передвигающаяся по бухте, представляет живописное зрелище. Пока ищут сельдь, нащупывая веслами и шестами в воде, лодки медленно передвигаются и стоит полная тишина. Но только кому-нибудь удастся нащупать большой “косяк” сельдей, издается радостный крик и такой счастливец бросается выметывать невод, чтобы прежде других захватить добычу. К открытой стае устремляются все лодки. Воздух на далекое расстояние оглашается шумом. Начинается положительно свалка над сельдяным стадом. Дело не останавливается даже за потасовкой друг друга шестами и веслами. При удаче через несколько минут в “матице” невода остаются запертыми целые возы рыбы. [140] Если попало не более 203 возов, то сельдь пересыпают в карбаса, при обильной добыче матицу невода перевязывают и буксируют ее к берегу или кромке льда.

Ловят обязательно парой карбасов, для чего их даже связывают вместе бортами. За гребцов обыкновенно бывают женщины.

Сборным пунктом для большинства промышленников служит Шиж-Луда, маленький скалисты островок в 5 верстах от села. При начале и конце лова Шиж-Луда необыкновенно оживлена, благодаря присутствию не менее 2.000 человек и множества лошадей. Типичный поморский говор смешивается здесь с карельским.

За промышленниками неотступно следует толпа скупщиков рыбы. Непосредственно сельдь попадает местным торговцам, которые потом перепродают ее приезжим.

Пойманную сельдь продают не весом, а счетом. В Кандалакшском заливе имеются места, известные обилием в них “Егорьевских или заледных” сельдей, т.е. появляющихся в апреле, июне и августе месяцах. Добытая сельдь солится в небольшие бочонки – “сельдянки”, фунтов по 20-30 каждый, которые сбываются в Архангельске. Зимняя сельдь сбывается скупщикам из Олонецкой и Вологодской губ. В замороженном виде и частью коптится на месте.

Промысел наваги в Поморье развит по всему берегу. Если место лова недалеко от селения, верст 10-15, то промышленники живут дома и только выезжают туда на несколько часов. При дальних расстояниях до места промысла там строят избы, где и живут, пока ловится навага.

За немногими исключениями, навага ловится у мелководных илистых и травянистых берегов. Относительно пользования заливами и бухтами для промысла наваги у местного населения установилось определенное обычное право, совсем отличное от сельдяного промысла, когда в одно место съезжаются ловцы из различных селений: навагу ловят в устьях рек, на которых стоят селения, и на прилежащих берегах.

Господствующим орудием лова наваги служат “рюжа”. Из других рыбных промыслов нужно отметить ловлю семги, а также ловлю пресноводной рыбы. Для промысла семги орудиями служат невода и разные сети, а также “заборы” в порогах. Семга ловится преимущественно жителями поморских селений. Лов начинается вскоре после вскрытия рек и спада воды и продолжается до замерзания рек. Лучшею семгою считается вылавливаемая осенью и в речных порогах. Благодаря высоким ценам на семгу, промысел ее является для населения некоторых местностей не только подспорьем, но и главным источником существования, обеспечивающим продовольствие целого года. Однако, здесь, как и повсюду на Севере, промысел семги за последнее время падает, вследствие своей полной неурегулированности. Главными причинами этого явления служит хищнический способ ловли семги, главным образом “заборами”, которыми перегораживается семге ход от низовья реки по направлению [141] к верху, куда семга поднимается для икрометания; на падение промысла семги также сильно влияет засорение промысловых рек древесными и заводскими отбросами, беспорядочными сплавом по рекам неокоренного леса.

По всей Архангельской губ. Промысел семги используется населением путем подушного деления морских и речных рыболовных участков – “тоней”, местами он составляет общественную доходную статью: промысловые тони и заборы сдаются с торгов и вырученные деньги поступают в пользу общества.

В незначительных размерах производится лов беломорской трески в Кандалакшской и Керетской волостях на удочку. Беломорская треска (“пертуй”) представляет породу более мелкую, нежели мурманская треска и населяет, главным образом, Кандалакшский залив.

Лесопромышленность дает населению большой заработок по рубке и сплаву лесных материалов. Работами на самых лесопильных заводах прибрежные жители занимаются сравнительно мало, находя их не особенно выгодными. В крае имеется 8 лесопильных заводов: в Сороке, Керети и Ковде. В поморских селениях распространено вязание сетей для рыбной ловли, в Кандалакше, Ковде и Керети изготовляют бочонки для сельдей, шьют карбаса и лодки, в Сумском посаде женщины вышивают полотенца, изготовляют кружева; в Карелии приготовляют хорошего качества сукна из овечьей шерсти. Кемский уезд является центром судостроения, доставляющим почти две трети общего числа судов поморского парусного флота. Поморы хорошие судостроители, но судостроение их примитивно, далеко от усовершенствования техники.

В Керети и др. речках Кемского уезда ловится жемчуг, представляющий из себя отложения перламутрового вещества в раковинах пресноводного молюска-перловки или перловицы. В настоящее время добывание жемчуга производится более или менее постоянно в р. Керети.

Жемчужные раковины лежат в порогах около камней или в плесах между порогами. Раковины поднимаются с глубины от одного аршина и до 3 аршин и даже больше. Для промысла раковин устраиваются плоты из 3-5-ти сухостойных еловых бревен, длиною около сажени. К одному углу плота привязывается тонкая бечевка, достигающая иногда длины до 60 саж., к концу которой привязывается небольшой якорь или просто камень; по этой бечеве плот спускается вниз по течению или поднимается вверх по реке. В одном конце плота между бревнами проделывается отверстие, величиной до 4 вершк. в диаметре, в него вставляется берестяная трубка, выдающаяся над поверхностью плота на полашрина. Промышленник, забравшись на плот, передвигается при помощи шеста, и заметив в трубку на дне раковины, промышленник поднимает их шестом особыми на конце шеста щипцами. Промышленник, забравшись на плот, передвигается при помощи шеста, и заметив в трубку на дне раковины, промышленник поднимает их шестом особыми на конце шеста щипцами. Ловля жемчуг носит невероятно хищнический характер. Особые “узаконения”, относительно промысла жемчуга, если и достигали никогда на Севере какого быто ни было значения, то, в свою очередь, достаточно рисуют сам промысел. “Устав сельского хозяйства” (ст. 1055-1062) говорит следующее: “… ловить жемчуг с половины июля до половины августа…”.

Ст. 1056 Жемчуг отыскивать в реках, имеющих чистую свежую воду, и где в особенности пискари, уклейки и форели водятся.

[142] Примечание. В таких реках жемчужные раковины имеют гнезда на дне в ямах, где много песку и хряща, в который они глубоко зарываются. Лучший жемчуг водится в тех раковинах, которые при солнечном свете видятся в воде раскрыты. Ловцы втыкают в раковины соломинки или тонкие прутики и когда раковины замкнутся, то посредством соломинке или прутиков оные из воды вытаскивают.

Ст. 1057. При ловле жемчужных раковин должно различать самцов от самок: раковины первых бывают тверже и шероховатее, а последних – глаже и мягче. Раковины самцов надлежит не взламывая опускать осторожно назад в воду, ибо в оных жемчуга никогда не содержится.

Ст. 1057. Равным образом промышленникам предписывается опускать в воду и раковины самок, по вынутии из оных жемчуга.

Ст. ст. 1059 и 1060 говорят о том, что “промышленники должны оставлять в реках некоторые места, не вынимая из оных раковин, дабы сии последние вовсе не переводились”, и ст. 1060-ая указывает, что “из раковин вынимать должно один только спелый жемчуг”.

Две последние статьи говорят о торговле жемчугом, который “позволяется ловцам беспрепятственно употреблять в продажу” (ст. 1062), кроме того случая, “если кому удастся сыскать жемчуг самый чистый и крупный, величиною не меньше воробьиного яйца, то тот обязан объявить оный местному начальству и ожидать дальнейшего разрешения” (ст. 1061).

Но все это лишь одни “добрые” пожелания. Невежественные промышленники уничтожают на Севере десятки тысяч раковин, не считаясь ровно ни с какими здравыми соображениями.

Из достопримечательностей в уезде следует отметить Сумский посад. Предание говорит, что новгородцы, селившиеся по побережьям Белого моря, заняли место несколько выше по реке от нынешнего селения, а именно, в так называемом Загорье. В 1450 г. селение это наряду со многими другими соседними принадлежало посаднице Великого Новгорода Марфе Борецкой, которая и подарила его в этом году Соловецкому монастырю. Марфе Посаднице в конце XV века по одной р. Суме принадлежало до 22 деревень и вотчина на Терском берегу. Она пожертвовала Соловецкому монастырю “два лука земли в Суме реке, на море, у часовни, и на той стороне деревни, и полжни, и лес, и ловища водные и лешие озера”.

Царская грамота 1550 г. утверждает Суму за монастырем навсегда. Точно так же, как и др. северные города, Сума часто подвергалась набегам шведов и разных русских изменников, особенно усилившихся в исходе 16 столетние. В предупреждение этого зла, Соловецкий монастырь был вынужден построить острог, “чтобы в приход немецких людей сидеть было не страшно”, после чего Сума стала называться Сумским острогом. В 1590 г. в Суму для предотвращения нападения шведов, опустошивших почти все селения Карельского берега, прибыл воевода Колотовский, который, разоривши три шведских селения, целый год простоял здесь, но открытого нападения не дождался. Однако, в 1592 г. шведы, под начальство шведских воевод Мавруса Ларша и Гаунуса Ивертина, опустошив все Поморье, истребив все хлебные магазины, соляные варницы, ограбили и уничтожили церкви и дома, подступили у Суме, но неудачно.

[143] В Суме строили крупные морские суда, которые ходили издревле на Грумант (Шпицберген) и на Новую Землю. Среди поморских селений Сумский посад служит центром, к которому имеют тяготение все соседние поморские деревни. Посад имеет свою историю среди разбросанных повсюду бесчисленных крестов. Особенным почтением у местных поморов пользуются три креста, стоящие в центре Посада на берегу реки Сумы, где, по преданию, были замучены три раскольника, не пожелавшие принять от патриарха Никона его новых догматов.

Соловецкий монастырь представляет собою в исторические времена значительную крепость твердыню, охранявшую русскую гражданственность на крайнем Севере России и не раз принимал на себя тяжелые удары врагов России.

Соловецкий монастырь расположен на острове Соловецком, самом большом из группы Соловецких островов, при небольшой гавани “Благополучия”.

Первыми поселенцами острова были иноки Кирилло-Белозерского монастыря Герман, Савватий и Зосима, которые прибыли сюда в 1429 году и поселились под Секирною горою.

Отшельники построили деревянную церковь Преображения Господня, обнесли ее оградой, и таким образом было положено основание Соловецкому монастырю.

Окрестные поморы, видя заселение монастыря, стали оспаривать у иноков право на остров и на рыбные ловли и грозили изгнать их с острова. Зосима отправился в Великий Новгород и выхлопотал монастырю грамоту на вечное владение Соловецкими островами. Владение это было подтверждено Иоанном III, а в 1450 г. Марфа Посадница пожертвовала монастырю Беломорские волости Суму и Кемь.

В 1485 и 1537 гг. Соловецкий монастырь дважды выгорал до основания.

Царь Иоанн Грозный в 1539 г. пожертвовал погоревшему Соловецкому монастырю дер. Шижню и острог с соляными варницами и угодьями.

В 1571 г. состоялось неудачное нападение шведов на монастырь, вследствие чего в монастырь был прислан воевода Озеров со стрельцами и пушками. В 1584 г. по указу царя Федора Иоанновича было начато строение каменной стены вокруг монастыря из громадных камней дикого булыжника и гранитных глыб и имеет вид неправильного пятиугольника. Окружность стены 510 саж., высота ее 5-6 саж., ширина 3 сажени.

На стенах 8 башен, в амбразурах которых были поставлены пушки. С этих пор Соловецкий монастырь сделался важным стратегическим пунктом, из которого исходила защита всего поморья.

В 1592 году соловецкие бойцы разбили на голову карельских воевод Магнуса и Верстона, а союзных с ними “заморских немцев” “не только от острога отбили, но и воеводу большого у них под острогом убили и людей многих, а иных ранили и языки у них поймали”.

В 1596 г. Соловецкое войско в отмщение за нападение финляндцев опустошило г. Каяну и соседнюю с ними страну.

В 1611 г. шведы разбойнически напали на монастырские волости и подступили к монастырю, но были отражены.

В 1613-1615 гг. воровские казаки разорили монастырские поморские волости, в это время шведы потребовали от монастыря сдачи Сумского посада, но получили отказ.

Во время литовско-шведской войны монастырские стены с северной и южной сторон были окопаны рвом, был насыпан земляной вал, на стенах поставлено 90 пушек.

[144] В 1657 году началось соловецкое возмущение, отразившееся по всему Северу. В этом году были получены в монастыре новопечатные служебники. Архимандрит Илья вместо того, чтобы ввести их в богослужебное употребление, спрятал в Оружейную палату без одобрения общесоборного Совета. Братия осталась недовольна таким поведением архимандрита. Последний, чтобы избегнуть неприятностей от высшего начальства, и “своротить” свою вина на братию, созвал Собор 8 июля 1658 года. На Соборе было поставлено: “Не служить по новым служебникам, а за архимандрита, если ему будет какая кручина, стоять вседушно, голова в голову, и ни в чем не выдавать”.

Следствием такого приговора, как писали в своей челобитной попы – Виталий, Спиридон и Герман, было то, что и “все Поморье он архимандрит утверждает и по волостям монастырским и по усольям заказывает, чтобы отнюдь служебников новых не принимали, а крестилися бы по-прежнему, а кто крестится тремя персты, того проклинает”…

За это время утверждение старообрядчества в Поморье ушло далеко.

В 1668 году Соловецкий монастырь был объявлен противным церкви, царь отнял у него береговые вотчины и послал войско для вразумления непокорных. Последние, несмотря на то, что раньше уверяла, будто “во всем его по царскому величеству трепетни и страшни”, что “он волен с головами их” и “что лучше вместо того, чтобы посылать учителей, послал меч свой”, – заперлись в монастыре и решились защищать свои убеждения боем. Началось знаменитое Соловецкое сидение, продолжавшееся 7 лет. Монахи геройски защищали свою обитель и успешно отражали все приступы воеводы кн. Мещеринова. Только измена монаха Феоктиста, указавшего тайны проход в монастырь, открыла после жестокой сечи ворота монастыря.

В ночь 22 января 1676 года монастырь пал. Мещеринов круто расправился с побежденными: все защитники монастыря, кроме 14 человек, были казнены или разосланы по тюрьмам. Однако, вскоре после своей победы, кн. Иван Мещеринов попал сам в ссылку в Соловецкий монастрь.

Петр Великий в 1694 и 1702 гг. посетил монастырь и пожаловал ему 200 пудов пороху. Для охраны монастыря в Северную войну была прислана воинская команда.

7 июля 1854 года произошло нападение на монастырь двух английских военных пароходов – “Бригс” и “Миранда”. Англичане потребовали немедленной сдачи монастыря, но архимандрит отказал, после чего по монастырю был открыт огонь из 35 орудий. Бомбардировка продолжалась 13 часов. Монастырские орудия, под прикрытием берегового холма, отвечали на неприятельский огонь.

До 1861 г. Соловецкий монастырь владел пятью тысячами крестьян.

В 90-х годах минувшего столетия прекращена была ссылка в монастырь. Из числа сосланных и умерших в монастыре были: знаменитый советник Ивана Грозного священник Сильвестр, известный келарь Троицко-Сергиевской лавры Авраамий Палицын, Кассимовский царь Симеон Бекбулатович.

Соловецкий монастырь составлял на протяжении веков самое страшное тюремное место во всей России. Его знаменитые подвалы в стене, каменные мешки, где тайно замуровывались сотни людей, нередко лучших людей всей страны, до сих пор наводят жуткий страх. Здесь скрывалось с человеческих глаз все, что только мешало произволу необузданного “помазнического” царизма. Под сенью святости под покровом золотых церковных глав в “обители” свершались ежечасно нечеловеческие злодеяние и убийства людей. Вся история Соловецкого монастыря основана на крови и стонах тех, об имени и страдании которых не сохранилось в большинстве случаев никакой и памяти.

Соловецкий монастырь – это безмолвная могила духа русского народа. В настоящем монастырь утратил решительно всякое значение для Севера и является лишь рассадником пьянства и развращает население, невежество и темнота которого чудовищно эксплуатируется на каждом шагу.

<<< к содержанию | далее >>>

© OCR Игнатенко Татьяна, 2012

© HTML Игорь Воинов, 2012