Шрадер Татьяна Алексеевна

Шрадер Т. А. Поморские лоции — источник изучения истории плавания русских в Северную Норвегию //Мавродинские чтения: Сб. ст. /Под ред. Ю.В. Кривошеева, М.В. Ходякова. – СПб., 2002. – С.129–134.

Поморские лоции — источник изучения истории плавания русских в Северную Норвегию

[129]

На протяжении нескольких столетий население прибрежных районов Белого моря имело тесный контакт с жителями северных областей соседней Норвегии. Переселение на Север к Белому морю с русской стороны проходило в ХII-XV вв. из Новгородских и Ростово-Суздальских земель. Новгородская и верхневолжская колонизации имели свои зоны освоения — западную и восточную, хотя эту границу абсолютной считать нельзя. Западное побережье Белого моря, подразделяемое на Карельский и Поморский берег, можно предположить было заселено выходцами из новгородских земель, которые на протяжении веков сохранили элементы культуры, близкие к Балтийскому ареалу. Среди переселенцев Сумско-Кемского района, Кандалакшско-Кольского района термин «помор» является синонимом «новгородец»1.

С норвежской стороны первые норвежцы-колонисты появились за полярным кругом в районе города Тромсе в 600-800 гг. н. э., это были торговцы и промышленники, селились они на побережье, где торговали с местным населением — прибрежными саамами2. Церковь в Тромсе была построена в середине XIII в., и ее наличие способствовало развитию национальных, административных и культурных традиций на крайнем севере Норвегии3. В селении Варде, расположенном наиболее близко к русским землям, в 1307 г. была освящена церковь и при короле Хоконе V основана крепость (1270–1319) для охраны северных границ4.

В середине ХIII в. отношения между норвежцами и русскими были не из лучших. Прежде всего это касалось северных территорий Европейского континента, где сталкивались интересы обоих государств по сбору дани с лопарей. Князь Александр Невский направил из Новгорода посланца к королю Хокону, в задачу которого входило урегулировать вопрос о сборе дани, ибо сборщики Хокона вторгались на территорию Руси. Русские со своей стороны неоднократно устраивали набеги на северные области Норвегии, о чем свидетельствуют сложившиеся в тот период предания. В 1251 г. был заключен мир. После этого соглашения на границе между Норвегией и Русью стало спокойно, а взаимные политические и экономические претензии, связанные с рыболовством и прочими проблемами, урегулировались мирным путем.

Историко-географическая литература и исследования ученых-историков подтверждают многовековой опыт плаваний русских в северных водах. И. П. Шаскольский на основе многочисленных шведских, норвежских и русских источников осторожно указал 1200 г. как начало плаваний русских около берегов Норвегии5, дал краткий обзор контактов жителей этого района в XIII-XV вв. и поэтапно проследил путь судов московского посланника Григория Истомы в 1496 г. из устья Северной Двины в европейские страны мимо берегов Северной Европы, с упоминанием Вардегуса и других пунктов на норвежской земле6.

Представляет интерес описание встреч с русскими на Кольском полуострове иностранцев, искавших путь к богатствам Востока через Север. Так Стифен Бэрроу в 1555–1556 гг., во время путешествия в Полярные страны, под командованием Ченслера писал, что около устья р. Кола они встретили до 30 лодок с экипажем в 24 человека на каждой, все они шли на Север, обгоняя корабль англичан7. В 1576 г. Уильям Бэрроу, брат Стифена, сообщил, что когда он в 1557 г. 29 июня в день Святого Петра был в Кигоре (Кигор— горный мыс на северной оконечности Рыбачьего полуострова; в настоящее время — Кегур) на ярмарке, то, с одной стороны, на встрече были подданные русского царя — русские, карелы, лопари, с [130] другой — подданные датского короля — норвежцы и саамы. Они меняли рыбу на разные товары8.

П. М. де Ламартиньер, французский врач, участник экспедиции Северной Торговой компании из Копенгагена побывал в Норвегии, в том числе в Вардегузе, а затем на русском берегу в Коле. Все корабли этой компании дошли до Оби. Он описывал свои впечатления о норвежцах и русских в Коле, куда члены экспедиции из-за вынужденного ремонта судна ездили, пользуясь услугами норвежцев из Вардегуза и соседних селений9.

На протяжении столетий русские с Белого моря ходили в Баренцево море на лов рыбы, моржей, ходили на Шпицберген. Это были мужественные люди, не боявшиеся шторма, стужи, многие из них не возвращались домой. Ходили они также на лов рыбы к норвежским берегам, куда косяки рыбы (треска, сельдь) по причине природных условий в большом количестве шли на нерест в поисках корма. Заходили поморы в норвежские рыболовецкие селения, строили ряд рубленых изб на пустынных берегах, но поскольку до конца ХVIII в. в северных районах Норвегии существовала монопольная торговля бергенских и копенгагенских купцов, местные власти не допусками торговые контакты между русскими и норвежскими рыбаками. К концу XVIII в. на севере Норвегии было уже значительное число рыболовецких селений, при этом экономическое состояние норвежцев было настолько катастрофическим, что датско-норвежское правительство было вынуждено отменить монополию и официально разрешить вести торговлю с поморами-рыбаками и купцами из России напрямую. Населенные пункты Варде, Тромсе, Хаммерфест получили статус городов. Торговля в них носила меновый характер — русские привозили закупленные ими в Архангельске хлебные товары и выменивали их на рыбу различного вида, в летний период, когда нельзя было долго хранить свежую рыбу, торговля проходила прямо с лодок, корма к корме. Русские сразу же солили рыбу купленной в Норвегии солью, которая была более высокого качества, чем русская, а затем везли на продажу в; Россию. Предоставленная свобода торговли в северных провинциях Норвегии дала предпосылки быстрому экономическому развитию этого края. Надо отметить, что меновая торговля была четко регламентирована норвежскими законами, основа которых -была заложена в «Договоре о торговле, мореплавании и дружбе, заключенным между Его Величеством Императором Всероссийским и Его Величеством Королем Шведским-Норвежским 26 апреля/8 мая 1838 г.»10. Отдельные статьи и параграфы законов на протяжении последующих десятилетий менялись, но основные положения, дающие право русским судам в Финмаркене продавать в портовых городах в течение четырех недель товары прямо с судов и на норвежские суда, сохранялись на протяжении всего XIX в. Ходили поморы в Северную Норвегию с Поморского берега, Терского берега, Зимнего берега и с Мурмана, везли товары и из Архангельска11.

Совершали плавания в северные районы Норвегии жители Поморья, будучи хорошо осведомленными в их географии. Поэтому закономерен вопрос — какие населенные пункты посещали поморы и каким образом они могли ориентироваться в северных водах при совершении плаваний на расстояния, достигавшие подчас более тысячи километров? Ответ на этот вопрос может дать исследование лоций «Мореходных книг», которыми, население Беломорья пользовалось, вероятно, на протяжении нескольких столетий. Рукописные книги-лоции тщательно сохранялись поморами и переходили из поколения в поколение. Эти «Мореходные книги», являвшиеся коллективным творчеством жителей края, как бы вобрали в себя весь опыт смелых поморских мореплавателей, их прекрасную осведомленность о географии Белого, Баренцева и Норвежского морей, а также о путях следования в восточном направлении от Архангельска до полуострова Канин. Среди различных географических пунктов в поморских лоциях отмечены места торговли и обмена товарами между норвежцами и поморами, что является свидетельством тесных экономических связей между Поморьем и Северной Норвегией.

В настоящее время известны 9 поморских лоций, 7 из них составлены жителями побережья Карельского Поморья12. При исследовании вопроса о местах стоянок и местах тор[131]говли русских в Северной Норвегии нами использованы данные пяти поморских лоций и «ходовой журнал» кемского крестьянина Вадаева. Первые две лоции опубликованы в журнале «Морской сборник» в 1866 г. Надпись на первой гласит: «Сие мореходное описание составлено вернейшим порядком по которому мореплаватели находят то есь все опасные места и через то сберегают жизнь свою»13. Вторая озаглавлена так: «Наставление к путешествию по морскому тракту из волостей по Мурманскому берегу и данному владению, в подробном описании становищ и расстояний»14. При опубликовании третьей лоции в «Записках по гидрографии» в 1909 г. специально указано, что лоция переписывалась частями, в 1878 и в 1889 г. со старинной, очень ветхой тетрадки, писанной славянскими буквами неизвестно кем и когда15. Четвертая лоция, напечатанная в норвежском журнале "Norsk Tidsskrift for Sjovesen", издана на норвежском языке, причем ее автор, норвежский профессор-славист У. Брок, опустил описание хода поморов вдоль северного побережья Кольского полуострова. Поэтому по четвертой лоции можно ознакомиться только с плаванием вдоль северного побережья Норвегии до города Тромсе. У. Брок указал, что получил лоцию от помора, который в начале XX в. обосновался в Норвегии, а текст лоции в 1904 г., будучи еще молодым человеком, переписал со старославянского на современный язык и, переехав в Норвегию, взял с собой16. Пятая лоция опубликована К. П. Гемп под названием «Книга мореходная с означением мест, сколько от одного до другого расстояния и приметы становищом»17. Хранится она в фондах Архангельского областного краеведческого музея. По палеографическим данным этот документ датируется концом XVIII — началом XIX вв.

Все эти материалы характеризуют один из важнейших для поморов путей плавания в Ледовитом океане — плавание в западном направлении, вдоль побережья Северной Норвегии.

Несмотря на то, что четыре лоции, опубликованные на русском языке, и пятая, напечатанная на норвежском языке, отличаются по стилю изложения, по назначениям и объему, обозначенные в них пути следования поморских судов, места стоянок и торговли в целом совпадают. Сопоставив текст пяти лоций, мы нанесли имеющиеся в них географические названия на современную карту Норвегии, в результате была составлена карта этого района так, как она могла выглядеть в XVIII в., с указанием крупнейших населенных пунктов, упомянутых во всех лоциях. В лоциях дается значительное число норвежских географических пунктов. На карте отмечены лишь 40 крупных населенных пунктов, 7 становищ, где были построены русские избы, а также те места, где русские встречали норвежских купцов для меновой торговли. В списке названий населенных пунктов, отмеченных на карте (см. таблицу), указаны их обозначения в поморских лоциях (соответствия названных поморских селений с географическим на современной карте Норвегии определено на основе работ Н. Морозова и У. Брока). Далее даны обозначения на современной норвежской карте на норвежском языке18 и на современной карте Норвегии19.

Еще одним документом конца XVIII — начала XIX вв., подтверждающим плавания поморов в Северную Норвегию, является ходовой журнал помора Вадаева, в котором описан ход судов с товарами из Кеми в Северную Норвегию, в район Рейновых островов. Заголовок этого журнала следующий: «Сия книга щетная морская и ходовой журнал крестьянина Вадаева»20. На прилагаемой карте обозначен ход каравана поморских судов из Кеми на Рейновы острова.

С целью иллюстрации текста лоций приведем выдержки из всех пяти документов, выделив те места, в которых описывается начало пути у норвежских берегов и около самой северной точки Европы — Нордкапа. Для простоты изложения обозначим лоции следующим образом: лоция «а»— опубликованная в № 3 «Морского сборника» за 1866 г.; лоция «б» — в № 7 «Морского сборника» за тот же год, лоция «в» — в «Записках по гидрографии»; лоция «г» — в "Norsk Tidskrift for Sjovesen"; лоция «д» — опубликованная К. П. Гемп.

[132]

Лоция «б» — не дошед Варгаевских островов на левой руке наволок, то есть Бирка, от того наволок острова Варгаевсие, между ними салма проходная23.

Лоция «в» — Три Варгаевских острова, справа покажется Бирочный, а острова после, салма проходная чиста, стоят недошед крепости прямо амбара и под матерой стоят под островами, а в становище идти прямо в губу, чисто к жительству Бирка, оно левее Бирочного24.

Лоция «г» — Становище 1. Варгаевские острова. На острове у берега город и жилье, другие в море называются Маерский и Козий. Стоят в салме, у материка есть небольшой остров, под которым стоят, когда идут с немецкого конца25.

Лоция «д»— Варгаевские три острова. Право покажетце Бирочный, в острова после салма проходная чиста; стоят недошед крепости, прям амбара. И под матерой стоят под островком, а в становище ити прямо в губу чисто к жительству26.

Далее приведем отрывок из лоции, где описывается условия плавания у Нордкапа.

Лоция «а» — С немецкого конца от Мосина наволок матерой о которой зайдти в Гребени, называется Старовер, о самой тот надо идтить и прямо на жило на амбары, которы видны и весьма опасно, потому левее недалеко остров, не доходя его подводная корга и направе недоходя островка то же, и на купоги все видно: остров весьма, и везде на салмах все чисты27.

Лоция «б» — От Кендрога к Нордкапу по прави запада на стрик. От Нордкапа до Щапа в запад. От Щапа на Сосен полеве шелоника на стрик, а меж Мосен и Пелымень до Гавусина поправи шелоника на стрик28.

Лоция «в» — Норовежский Есвер. Заходить от Елмис левее луд идти к луду ближе, от второй луды на середине есть баклыш на куйпоге отплясывает, ходит по обе стороны. На левой руке от большой луды на ходу отмелина сажен до 30, идти от этого наволока леве, а потом к анбару в губу29.

Лоция «д» — Гребени, по норски Есвер. Заходить от Елмиса леве луд, ити от луды ближе; от второй луды есть на середине баклыш, на купоги спляскивает, ходит по обе стороны. На левой руки от большой луды есть на ходу отметина сажен на 30, на куйпоги сплясывает, то от того наволока ити леве, а потому к анбару в губу, а над кухманской губой есть два баклыша, на куйпоги спляскивают. а на салмы стоят под Кукшином, З голомени ити от Штапов – слеву сторону влеви будет изба, в ней стоять по случаю можно, том бут и другая, и в той стоять хорошо; продеш сказанные губы – ити в салму чисто, стоять под Кукшином30.

В опубликованной в Норвегии лоции «г» дано перечисление русских становищ вдоль северного побережья до Нордкапа, а подробного описания хода около северной точки Европы нет.

В журнале крестьянина Вадаева, в отрывке, где описан ход вдоль норвежского берега, читаем: «29 июля. Ветром обедником шли от Кильдина, ветров довольно. От Кильдина пошли ветром шалоником, шли от Чит Наволока. Стихло. И пахнуло на ночь ветер веток, тем ветром шли до Варгаева. От города Архангельска расстояние до Варгаева морем 1060 верст. От Варгаева пошли августа 6 дня обедником, шли мимо Хлебы и божьим изволением ветер велик нечаянно пахнул в паруса с гор высоких и лодейным бортом через панцырь воды подчерпнуло, и люки сняло! и треть воды попало, и в нужды великой находились, однако бог спас, и дошли тем ветром 9 августа на Кильвик. От Кильвика ветер пахнул в сток, и прошли до Гаусина, ветра было ровно. Стояли в Гаусине 2 дни. 13 августа. Прошли в Рейнскую губу торговать. Стояли в ней 18 дней. 1 сентября прошли в губу в Рейновы острова.

Стояли 5 дней. От Варгаева морем расстояние 607 верст до Рейновых островов. Итого от Архангельска до Рейновых расстояние 1667 верст»31.

[133]

Итак, отрывки из поморских документов свидетельствуют о том, что плавание поморов в Северную Норвегию было делом привычным. Поморы хорошо знали прибрежные норвежские воды, а их торговые контакты с норвежцами носили устойчивый характер.

Таблица географических названий Северной Норвегии, обозначенных в поморских лоциях и на современных русской и норвежской географических картах

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Бернштам Т.А. Русская народная культура Поморья в ХIХ — начале XX века. Л., 1993. С. 228.

2 Ytreberg N.A. Tromsoe som kirkested og by gjennom syv hundre aar 1252-1952. Tromsoe. 1952. S. 3.

3 Ibid. S. 7.

4 Pomor: Nord-Norge og Nord-Russland gjennom tusen aar /Red. E. Niemi. Oslo, 1992. S. 116.

5 Шаскольский И.П. Об одном плавании древнерусских мореходов вокруг Скандинавии (Путешествие Григория Истомы) //Путешествия и географические открытия в XV-XIX вв. М.; Л., 1965. С. 26.

6 Там же. С. 21.

7 Английские путешественники в Московском государстве в XVI в. /Пер. с англ. Ю. В. Готье. М., 1937. С. 101.

8 Там же. С. 91–92.

[134]

9 Ламартиньер де П.М. Путешествие в Северные страны (1653), в котором описаны нравы, образ жизни и суеверия норвежцев, лапландцев, килоков, борондайцев, сибиряков, самоедов, новоземельцев /Пер. и примеч. В. Н. Семенковича //Записки Московского Археологического института, издаваемые под редакцией А. И. Успенского. Т. XV. М., 1912. (Voyage des pais Septentrionaux… Par le sieur de la Martiniere, Paris, 1671.)

10 Свод постановлений, извлеченных из законов Норвежского королевства и касающиеся до рыбной ловли и торговли, проводимых русскими в портах и приморских губах Норвегии. Архангельск, 1871.

11 Теттерман А. Сборник норвежских узаконений по производству ими торговли и промысла в Северной Норвегии. СПб., 1883.

12 Бериштам Т.А. Поморы. Л., 1978. С. 130–131; Бернштам Т. А. Русская народная культура Поморья. С. 86.

13 Морской сборник,1866. № 3. С. 19.

14 Там же, № 7. С. 129.

15 Морозов Н. Мореходная книга и лоция Беломорских поморов //Записки по гидрографии. Вып. ХХХХ. 1909. С. 269–270.

16 Brock О. Gamle russiske seilopgaver for Nord-Norge //Norsk Tidsskrift for Sjovesen. Horten, 1939. S. 333–334.

17 Гемп К.П. Выдающийся памятник истории поморского плавания XVIII столетия. Л., 1980.

18 Gyldendals Norgeskart, ved H.R.Herzberg. Norsk Lithografisk Officin, 1961.

19 Карта «Норвегия». Главное управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. М., 1977.

20 Шрадер-Алимова Т.А. Два памятника письменности Древлехранилища Пушкинского дома о русско-скандинавских связях XVIII-XIX вв. //Труды Отдела древнерусской литературы. XXXI. Л., 1976. С. 390–392.

21 Пояснения терминологии поморских лоций даны из словарей: Областное Архангельское наречие /Сост. А. Подвысоцкий. СПб., 1885; Живая речь Кольских поморов /Сост. И. С. Меркурьев. Мурманск, 1979.

22 Морской сборник, 1886. № 3. С. 46. (Губа — залив, образуемый устьем рек; стрик побережника — северо-западный ветер; вара, варака, ворака — скалистая гора на берегу моря; наволок — выдающаяся в море коса, мыс; Бирка — норвежский поселок Киберг; Варгаевские три острова — острова Барде, Маерский, Козий).

23 Там же. № 7. С. 14. (Становище — закрытая бухта, место для стоянок судов в непогоду, временное поселение рыбопромышленников).

24 Морозов Н. Мореходная книга и лоция. С. 301.

25 Brock О. Op. cit. S. 341. (Матера — материковый берег моря, материк, суша).

26 Гемп К.П. Выдающийся памятник истории поморского плавания. С. 40–41. (Жило — населенная местность; корга — небольшой скалистый островок, подводный камень; куйпога — небольшое убывание воды, обнажившийся при отливе берег.)

27 Морской сборник. 1886. № 3. С. 48. (Шелоник — юго-западный ветер.)

28 Там же. № 7. С. 132 (Луда — невысоко выступающий из моря подводный камень; баклыш — большой, отдельно стоящий надводный камень или маленький крутой островок).

29 Морозов Н. Мореходная книга и лоция. С. 304. (Голомень — открытое море, дальше от берега).

30 Гемп К.П. Выдающийся памятник истории поморского плавания. С. 42–43.

31 Шрадер-Алимова Т.А. Два памятника письменности. С. 390–391. (Обедник — юго-восточный ветер, всток — восточный ветер).

© текст, Шрадер Т.А., 2002

© OCR, HTML-версия, Шундалов И.Ю., 2007

© Терский берег