РУКОВОДСТВО К ИЗУЧЕНИЮ РУССКОЙ ЗЕМЛИ

По лекциям М. Владимирского-Буданова. Составил и издал Преподаватель географии во Владимирской-киевской Военной Гимназии А. Редров, КИЕВ. В типографии Е. Фёдорова, 1867.

[54]

БЕЛОЕ МОРЕ.

Северная Двина, Онега и Мезень изливаются в Белое море, которое составляет самый южный залив северного океана. Оно состоит из двух бассейнов соединенных между собой посредством узкого и длинного горла. Северный бассейн вдается в материк одной Мезенской губой; южный же – тремя: Двинской, Онежской и Кандалажской.

Море это из всех европейских морей наиболее невыгодно для мореплавания; так как самая южная оконечность его лежит под 66°с.ш., то около 7 месяцев в году море это недоступно; берега и заливы его замерзают, а в открытом пространстве образуются огромные плавающие льдины, опасные для кораблей. Весною почти постоянно покрывается оно туманами; осенью – бурно; так что лучшим временем для мореплавания считается время от июня до половины августа. Далее в северных частях моря, полярные ночи продолжаются до двух месяцев. По всем этим причинам суда входят в Белое море ранней весной, а к концу лета уже спешат выйти из него; такому порядку мореплавания содействуют постоянные северные и северо-восточные ветры весной, и южные и юго-западные – осенью. К этим внутренним неудобствам Белого моря, нужно присоединить еще невыгодное положение относительно океана и материка: оно ведет в ледовитый океан, еще более негостеприимный чем оно само; случаи крушения у Норвежских берегов довольно часты. Белое море [55] омывает самую северную часть европейской России, наиболее непроизводительную и мало населенную. Вот причины почему это море, хотя издавна принадлежит России, весьма мало принесло пользы для заграничной русской торговли; и теперь только, благодаря северной Двине, происходит хотя незначительный, сбыт русских товаров в западную Европу через это море: из Архангельска и Онеги вывозится ежегодно продуктов (хлеба, льна и леса) на сумму до 6-ти миллионов руб. сер. (сравнить с Балтийским м.); привоз же из-за границы совершенно ничтожен (едва на 400 тысяч р. сер.).

Несравненно более важное значение имеет Белое море, как место богатой рыбной ловли и добычи морских зверей, хотя и в этом отношении оно уступает морю Каспийскому. Берег Онежской губы к западу от устья р. Онеги, носит название Поморского, а далее Карельского. Эти берега населены русскими ранее других прибрежий и уставлены богатыми селениями (г. Кемь). Против этих берегов, при начале Онежской губы, лежит группа островов Соловецких, где в ХV веке поселился один пустынник Зосима, вследствие чего и основался монастырь, впоследствии знаменитый по своей просветительской деятельности на всем севере России. Монастырь Соловецкий имеет здесь значение укрепленного и промышленного города; он окружен крепкой стеной, и не раз выдерживал осады и блокады неприятелей. (напр. в 1854 году). Во время борьбы с раскольниками, он принял сторону последних, и Московская рать осаждала его около 10 лет. Этот монастырь и слободы на Поморском и Карельском берегах по преимуществу занимаются рыбной ловлей1. Соловецкий монастырь, как богатейший собственник на Белом море, ведет это дело в более обширных размахах и с лучшими [56] приемами, чем частные промышленники; ловятся здесь главным образом, сельди, которые по необъяснимому закону природы, стремятся необъятными массами из полярных стран к югу, к северным берегам Европы. Их сопровождают более крупные породы хищных рыб, для которых сельди служат пищей; одна масса их уходит к юго-западу и пристает к мели Догерсбанк (где?), где издавна сельди были причиною благосостояния целой страны – Голландии. Другая масса входит в Белое море, направляясь и здесь к юго-западу она подходит к Онежской губе. Ловля сельдей составляет важнейшую часть всего Беломорского рыболовства; их добывается ежегодно до 150 миллионов штук. Без сомнения это могло бы стать источником значительного богатства для жителей, но неумение и небрежность последних искусно солить пойманную рыбу, составляет главную причину, что даже на русских рынках наши беломорские сельди не в состоянии конкурировать с Голландскими. Соление сельдей производится самым неудобным способом, а именно посредством плохой соли, вываренной из морской воды. Один только Соловецкий монастырь, как замечено было выше, ведет это дело искуснее. Второе место после сельдяного лова, занимает на Белом море лов семги, производящийся по всем берегам моря, но более всего по западному, который называется Терским Берегом.

Что касается промыслов морского зверя, как-то: на белуху, лысунов и проч. (род тюленей), то они производятся успешные вблизи океана; на Белом же море главное место этих промыслов находится на восточных берегах его, т.е. на Зимнем ( между Двинской и Мезенской губами) и Мезенском (около Мезенской губы). Но об этих промыслах будет сказано подробнее при описании прибрежий Северного океана.[57]

ПРИБРЕЖЬЯ СЕВЕРНОГО ОКЕАНА.

По обеим сторонам Белого моря лежат две страны, сколько сходные по своим полярным свойствам, столько же различные во всем остальном. Это на западе – Лапландия и на востоке – Печорская тундра. К первой переходом служит Онежская и Поморская страна, ко второй – бассейн р. Мезени.

1) ОБЛАСТЬ РЕКИ ПЕЧОРЫ.

Область реки Печоры простирается с юга на север через губернии: Вологодскую, Архангельскую и Пермскую (отчасти) около подошвы Уральского хребта. Река Печора вытекает из Уральских гор, там где северный Урал соприкасается с средним2; направляясь сначала к западу, она бежит горным потоком и падает каскадами. Свойство горной реки она сохраняет во всем своем верхнем течении, т.е. в Пермской и Вологодской губерниях. В первой она описывает длинный круг, а во второй течет на расстоянии 580 верст. Тут ширина ее более ½ версты; она быстро увеличивается горными ручьями, впадающими в нее с правой стороны; с левой же в нее впадают небольшие реки, из которых замечательна Мылва, соединяющая область р. Печоры с областью Вологодской. На границе Вологодской губернии Печера приближается к уральскому хребту там, где стоит высший пункт Северного урада, гора Сабля; но вдруг внезапно река поворачивает на запад и течение ее становится медленнее, но зато ширина значительнее (около 1 ½ версты). Успокоившись совершенно, она плавно течет в мягких (болотистых) берегах. От этого поворота начинается нижнее ее течение, длиной в 920 верст (в Архангельской губернии). Таким образом вся длина Печоры равняется 2000 верст. Впрочем она далеко еще не исследована вполне. В нижнем своем течении река [58] принимает и с правой и с левой своей стороны одинаково важные притоки: с левой – реку Ижму, еще раз соединяющую ее область с Вологодской, и реку Цыльму которая соединяет ее с областью реки Мезени; а с правой стороны она принимает р. Усу, по которой жители Печорского края переходят в Сибирь. При самом впадении своем в северный океан, Печора разделяется на несколько рукавов и образует в океане залив, называемый Печорской губой. Верхнее течение Печоры не отличается ничем от восточной половины Вологодской области: тот же физический вид страны и тоже Зырянское население. Но нижнее ее течение составляет отдельную страну, как в географическом, так и в этнографическом отношениях. По обеим берегам реки распространяются сплошные болота, называемые тундрами; на правом берегу ее Большеземельская тундра, на левом – Малоземельская или Тиманская. Пространство занимаемое первой определяется в 4,400,000 кв. верст; длина ее 1150 верст, а ширина от 300 – 400 верст. – Малоземельская тундра имеет длину до 300 верст, а ширину 160. Между обеими тундрами лежит Тиманский хребет, составляющий водораздел реки Печоры и Мезени, но между двумя этими бассейнами есть связь посредством притоки Печоры – реки Цыльмы.

Тундра произошла от того, что почва этой страны состоит из рухляновых пород, вследствие чего вода не может собираться в определенные бассейны, а пропитывает весь верхний слой. Поэтому растительность этой местности ограничивается одним Ягелем, (т.е. белым оленьим мхом), который имеет форму кустарника, и служит единственной пищей для северного оленя, которого можно сравнить с верблюдом тропических степей; и тот и другой составляют все богатство жителей. [59]

Не будь на севере Оленя, не могли бы там жить и обитатели его Самоеды. Олень заменяет для самоеда лошадь; сами копыта этого животного устроены так, что он может ими держаться на поверхности снежной степи, и так прочны, что он в состоянии разбивать ими ледяную корку под которой скрывается ягель. Олень служит также пищею для Самоедов; не только его мясо, но и молодые рога составляют лакомую пищу. Шкура Оленя составляет единственную одежду Самоеда, да и русские ничем не могут заменить ее в полярных странах. И так, если бы не было Оленя на севере, то и человек не мог бы там жить. Но в тоже время такая зависимость человека от природы, вредно действует на образованность. В этом отношении полярные страны имеют сходство с тропическими: в тропических странах человек не производит ничего или очень мало, потому что щедрая природа сама дает ему все необходимое в жизни, а в полярных странах труд остается не производительным потому что нельзя ничего извлечь из скудной природы.

Самоеды. Вот отчего жители полярных стран едва ли когда-нибудь станут цивилизованными; так и Самоеды, жители тундр, вполне подчиняются своей бедной природе. Самоед вполне зависит от Оленя, и так как животное это кочующее, которое постоянно должно отыскивать себе ягель в разных местах, то оно никогда не сделается вполне домашним животным. Следовательно и Самоеды, зависящие вполне от Оленя, никогда не могут сделаться народом оседлым и образованным. Самоеды занимают первую ступень от народов вполне диких к развитым, кочующим племенам; религия их естественная, т.е. они обоготворяют силы своей природы; силу благодетельную называют Нумой и признают ее за верховное божество; силу же [60] противодействующую и производящую несчастья, признают в образе многочисленных злых духов. Эта религия не имеет никаких возвышенных обрядов: у Самоедов нет даже жрецов, а есть колдуны, так называемые Тадибеи; все богослужение заключается в грубом обмане; тадибей своими кривляньями возбуждает в себе нервную систему и впадает в бесчувственное состояние, а окружающие его Самоеды думают, что он в это время беседует с Богом или бесами, потому что рассказывает им всякий вздор. Вследствие неразвитости религиозных понятий, не развита между Самоедами и общественная жизнь; нет у них князей – правителей рода; нет никаких понятий об общежитии; живут же отдельными семьями, на подобие животных; жена покупается, как и всякий другой товар, а потому в семействе имеет значение не более как рабочего скота; дети остаются без всякого призрения; оттого северная болезнь скорбут или цынга, поглощает большую половину рождающихся, так что Самоеды в количестве мало увеличиваются, несмотря на огромное число рождающихся, чем они превосходят и Зырян и Русских, - своих соседей.

Теперь рассмотрим отношение к Самоедам этих двух, более или менее образованных народов. Они прибыли в тундру вследствие богатых звериных промыслов; тундра наполнена: горностаями, песцами, лисицами, волками и проч. У Самоедов пушные товары не имели никакой ценности, но Русские и Зыряне поняли важность сбыта этого продукта. Вследствие этого оба эти народа не благотворно действуют на Самоедов; они поселяют между последними разврат, приучая их к пьянству. Имея в виду исключительно собственные выгоды, они за полштофа водки выменивают у Самоеда или песца, или лисицу, или даже и оленя; Самоед, как вообще [64] полярный дикарь, имеет склонность к искусственному усилению кровообращения, а потому хорошо приобретает водку. Мало-помалу почти вся тундра перешла в собственность жителей зырянской волости Усть-Ижмы, между тем, как русское правительство утвердило за Самоедами вечное владение всеми тундрами, отделив за оседлыми жителями, т.е. Зырянами и Русскими, постоянные и определенные участки земли по 60-т десятин на каждую душу. Русские поселились близ тундры, в волости Усть-Цыльма, и потом спустились вниз по течению Печоры, где и основали несколько сел и деревень, а близ самого устья реки – город Пустозерск.

Русские пришли сюда столько же за пушными товарами сколько и в следствие богатых морских промыслов. Северный океан, недоступный для судов зимою, летом открывает неистощимое богатство для промышляющих морскими зверями. (Тюлени, Моржи, Нерпы, Белухи и даже Киты). На пустынные же острова его прилетает несметное множество гусей, уток и гагар. Вследствие этих причин Русские поселились оседло по берегам океана, получая хлеб для себя с Волги через Пермских купцов, по реке Печоре. В древности здесь был значительный торговый путь, но котором до сих пор сохранились остатки древней образованности этого края, т.е. монеты выкапываемые из земли, и остатки городищ по берегам Печоры. Русские обыкновенно промышляют при устьях Печоры, но иногда отваживаются пускаться и на острова: Вайгач и Новую землю, (матка) которые составляют продолжение Уральского хребта в океане. Вайгач отделяется от Урала – Угорским приливом, а от Новой земли желпоными воротами. Летом приезжают сюда Ижемцы и Пустозерцы для морских промыслов. На островах этих нет постоянных жителей, но на всякий случай построены избы, т.е.[62] зимовки. Однако и они нередко не спасают от наступившего холода запаздывающих промышленников, так что часто эти места служат могилами для целых артелей.

Морж доставляет промышленнику следующие продукты: 1) ворвань или сало, идущее за границу через Норвегию и сбываемое в Архангельск; 2) кожу, сбываемую тоже за границу на каретные фабрики; из нее выделывают лучшие рессоры, гужи и проч.; 3) Моржовые клыки, способные к полировке даже больше слоновых; они идут на разные костяные изделия, которыми отличаются жители города Холмогор (родина Ломоносова) и его окрестностей. Из одного моржа добывается от 15-20 пудов сала, ценой до 60 руб. сер. Охота на моржей производится посредством багров, которые промышленники вбивают в шею зверя. Промыслы эти не совсем безопасны: морж нередко увлекает промышленников в океан. Русские поселившиеся здесь для подобных промыслов, действуют на Самоедов также зловредно, как и Зыряне: они выучили Самоедов морскому промыслу и не редко нанимают их к себе в работники; и познакомили их с ценностью таких вещей, на которые Самоед раньше не обращал никакого внимания. Правительство освободило Самоедов от рекрутских повинностей и назначило весьма незначительную подать, т.е. ясак (плата шкурами) который теперь заменен денежным взносом. Обращению Самоедов в христианство мешают те же Зыряне, убеждающие их, что с принятием христианской веры русский царь возьмет их в солдаты. Впрочем в 20-х или 30-х годах нынешнего столетия, миссия, под начальством архимандрита Вениамина, обратила в христианство до 3000 Самоедов; всех же их, обоего пола, считается до 4500 человек. По мере движения русских поселенцев к океану, Самоеды удаляются на северо-восток, или на острова океана; напр. на о-в Кал[63]гуев, на котором в течение одной зимы, перемерзли все русские поселенцы, выведенные сюда одним богатым раскольником.

Лапландия. Страна, под именем Лапландии, занимает полуостров между Белым морем и Ледовитым океаном. Полуостров этот от имени города Колы, назван Кольским. Вся эта страна имеет один общий характер, именно тот, что она холмиста, и холмы ее покрыты тундрами; следовательно, она имеет и сходство, и в то же время различие с областью реки Печоры; внутри страны, напр. около селения Семи-островского, тундры превращаются в одно огромное, непроходимое болото. Но Лапландию можно впрочем разделить на две различные части или половины: Юго-западную, пограничную с Норвегией и Северо-восточную, - океаническую. В первой из них растет хороший сосновый и березовый лес, а во второй деревья достигают только формы безобразного кустарника: однако в углублениях и в местах закрытых от океана, растения и здесь могут достигать значительного роста. Весь Кольский полуостров наполнен озерами, которых считается до 525-ти, - более ста рек прорезают его в виде радиусов, из них замечательны: Тулома, Кола и Поной. В устьях каждой из них жители занимаются рыбной ловлей, по преимуществу ловится семга, посредством так называемых заколов (род изгородей). Название Лапландии происходит от имени одного финского племени Лопарей, или Лапов, которое кроме того живет в Финляндии и Норвегии. Думают, что народ этот Финского происхождения. Если Карелов можно сравнить с Зырянами, то Лопарей можно сравнить с Самоедами; их тип совершенно похож на самоедский: такое же устройство головы, очертание лица и цвет волос, но Лопарь сильнее Самоеда. По [64] степени образованности, Лопарь стоит на переходе от чисто кочующего племени к полукочевому, т.е. Лопари переходят с места на место, но не с подвижными шатрами: зимой они живут в постоянных избах, а летом уходят с оленями к северу; это потому, что с наступлением лета оленя преследуют мириады насекомых, которые распложаются даже под кожей животного; на северных же берегах полуострова холодный ветер с океана уничтожает этих насекомых. – Но есть Лопари совершенно оседлые, которые занимаются рыболовством; они ведут образ жизни совершенно сходный с образом жизни русских И по одежде Лопарь стоит выше Самоеда; он надевает, кроме оленьей шкуры, и суконное платье. От Русских Лопари заимствовали новый род пищи – хлеб; тогда как прежде они питались только рыбою и мысом, как и теперь питаются Самоеды. Лопари не испытывают такого вредного влияния от Карелов, как Самоеды от Зырян и Русских; Карелы привозят им не спиртные напитки, а изделия кузнечного ремесла, т.е. домашние орудия и ружья. Впрочем Лопари пользуются ружьями не для промыслов, а только в частных случаях; промыслы же находятся в руках Русских. Все Лопари уже давно христиане. В конце XVI стол. миссионеры-монахи, явились к ним по собственной их просьбе; но церквей в Лапландии вообще мало; только и есть две – это в городе Коле и в селении Поной; из этих пунктов священники объезжают Лопарей два раза в год. Влияние Русских на Лопарей отзывается лучше чем на Самоедов: все Лопари говорят и понимают по-русски.

Русские колонии в Лапландии все расположены по берегам Белого моря и северного океана, т.е. на берегах Кандалажском и Терском; но и тут русских колоний всего пять. На Мурманском же берегу (испорченное слово Нор[65]мандский) стоит русский город Кола, самый северный из городов европейской России. На месте этого города стояло прежде Лопарское селение, но Новгородские промышленники поселившиеся здесь, превратили его в людную русскую волость. Промышленникам помогли в деле и монахи. В 1553 году преподобный Трифон построил церковь во имя Св. Троицы, “на студеном море, Океане”, на “Мурманском рубеже”, т.е. на реке Печонке, близ самой Норвегии. Монастырь был разрушен Норвежцами, а колония русская соединилась с Колою. Городок этот выдерживал несколько раз нападения Англичан (1854г.), сожжен ими окончательно и считается теперь заштатным городом Архангельской губ. Русские занимаются здесь ловлей трески, преимущественно на Мурманском берегу, и торгуют этою рыбой с Архангельском и с Норвегией.

Общее обозрение Архангельской губернии. Пересмотренные страны: Печорская, Беломорская и Лапландия, соединены административным образом в одну величайшую губернию в Европ. России, которая занимает 78, 380, 000 десятин земли. Из того числа совершенно неудобной 49, 000, 000. В это число неудобной земли нужно включить еще землю занятую лесами, протяжение которой в Архангельской губернии простирается до 2 миллионов десятин, так что собственно для пахотной земли остается около 80, 000 десятин, остальное же пространство занято лугами. К неудобству почвы присоединяется еще здесь суровость климата, потому что северная оконечность доходит до 70° с.ш. Очевидно, что эту страну не ожидает хорошая будущность, следовательно и туземные жители не легко могут вступить на путь образования. Впрочем по характеру страну эту можно разделить на две половины, именно: а) совершенно неудобную для образованной жизни, это – тундра [66] Печорская на востоке, и Лапландия – на западе; б) в средине, по течению рек: Двины, Мезени и Онеги, расстилается страна более плодородная; она прикасается к Белому морю, где рыболовство и торговля дают возможность жителям достигнуть известной степени образованности. Вот почему средина Архангельской губернии давно населена Русскими и здесь не осталось даже воспоминания о бывшем тут когда-то финском племени, тогда как восток и запад сохранили свое первобытное население. Во всяком случае Русские в губернии значительно превосходят числом своим инородцев, а к тому же они есть самое промышленное и деятельное племя, и, вероятно через несколько десятилетий нигде не останется и следов от Самоедов и Лапландцев.

Общее обозрение северной России и Алаунской возвышенности. Ни в одной из губерний расположенных в северной части Европейской России, природа не дает человеку достаточных средств к пропитанию. Повсюду, на этой местности, хлеб, составляющий главную пищу, _- покупается в других странах. Но в различных частях этого пространства природа расположила другие добавочные средства к приобретению человеком пищи. В Алаунской возвышенности сосредоточена сеть всех важнейших речных систем России; вследствие чего Новгородцы и Псковитяне обратились к торговле и достигли не только материального благосостояния, но и известной степени образованности; а в настоящее время здесь основался главный центр внешней Русской торговли, город С-т-Петербург. В Олонецкой и в Вологодской губерниях природа дала возможность человеку заняться промыслами; и оттого, хотя жители этих областей и нашли под руками средства к пропитанию, но никогда не достигали значительной степени образованности и политического значения. В Архангельской же [67] губернии, за исключением бассейна Северной Двины, природа не дала человеку ничего кроме оленя, а потому и племя ее населяющее осталось на самой низкой ступени умственного развития.

Как могущественно влияние природы на человека, можно заметить из сравнения Зырян с Самоедами, или же Карелов с Лопарями. Все эти племена финского происхождения, но какая разница в степени развития их? Разница эта произошла оттого лишь, что Зыряне и Карелы живут в промышленной стране, а Самоеды и Лопари – в дикой. С другой стороны видно, как независимо может стать в природе человек развитой, т.е. вышедший из другой страны, более счастливой. Вся северная Русь есть колония Новгородцев; до сих пор жители с гордостью вспоминают о том, что они вышли из Великого Новгорода. Они не одичали среди нового своего отечества, а напротив, нашли средства к дальнейшему развитию цивилизации, принесенной из Новгорода. Все губернии Алаунской возвышенности и север России, отличаются однакож от губерний промышленных лежащих по Волге, где промыслы дают не только пропитание, но и изобилие.

©OCR Катерина (skajushka@), 2010 г.

©HTML И. Воинов, 2020 г.

Оригинал текста 888 кб.