Ирина Опанчук

Вокруг Кольского за 80 дней
(31 июля — 18 октября 2008)

Туманный — Порчниха — р. Оленка — Захребетное — губа Кекурская — Рында — губа Чегодаевка — губа Широкая — Харловка — мыс Красный — мыс Воятка — губа Федотовка — мыс Лихая Пахта — Восточная Лица — оз. Поперечное — губа Полютиха — Мертвецкий ручей — изба напротив г. Белой — губа Сидоровка — губа Дворовая — мыс Дворовый — Варзино — Дроздовка — устье р. Дроздовки — р. Черная — бухта Ивановская — бухта Савиха — мыс Клятны — Гремиха — губа Йоканга — р. Бухтовка — мыс Святой Нос — мыс Коровий — р. Кашкаракка — губа Западная — Лумбовский залив — р. Черная — р. Лумбовка — р. Песчанка — р. малая Песчанка — р. Кумжиха — Городецкий маяк — бухта Четырехрогая — р. Виловатая — бухта Оленья — бухта Панфилова — бухта Качковская — мыс Острая Лудка — губы Хапаевская — Лаккуев ручей — р. Орловка — г. Анфал — губа Орловка — Терско-Орловский маяк — губа Русинга — р-н Трех Островов — г. Высокий Холм — р. Поной — Лахта — мыс Красный — рыб. изба Кузьмина — губа Кислоха — изба Кузьминские Новинки — р. Даниловка — р. Пялка — мыс Красные Щелья — р. Снежница — Сосновка — р. Глубокая — р. Бабья — р. Лиходеевка — р. Пулонга — р. Кумжевая — д. Пялица — Никодимский маяк — Чапома — р. Югина — р. Стрельна — Тетрино — Каменка — Чаваньга — Варзуга — Умба — Кандалакша

Пора в дорогу, старина.

31 июля

От Мурманска поочередно автостопом уезжаем в пос. Туманный. Асфальт — около 100 км, потом грунтовка. Машины редки. Ночуем у реки Туманка, палатку ставим рядом с дорогой. Пространства быстро обезлюдели. И дня не прошло, как северная природа уже расцвела во всей своей красе березкой, ягелем, сыростью и радугами.

Отличное предзнаменование!

1 августа

Утром не успели мы встать, на дороге зафырчала машина. Мы выскочили босиком, люди остановились и спокойно подождали, пока мы соберемся. Не доезжая Дальних Зеленцов, у брошенного пропускного пункта застопили еще одну машину, водитель которой, узнав о маршруте, сочувственно подбросил нас на 12 км до бухты Порчниха, помахал рукой и уехал обратно по своим делам в Дальние Зеленцы. Дороги закончились, дальше — тропа.

Места уже впечатляют. Скалы, каньоны, стенки свыше 100 м. Красота! Узорчатый ягель рисует древние руны на каждом шагу, на гигантских обветренных камнях покоятся мелкие камушки, которые словно специально расставили. Идти пока легко — тундра приветлива, курумники редки — ягель. Комаров нет, весь июль стояла непогода, со средней температурой +(12-14), а то и +(4-8). Сегодня моросит непрерывно, ветрено, временами льёт. До брошенной заставы Захребетное — череда мелких речушек. Река Оленка оказалась проблематична для переправы. Висячий мост через нее разрушен. Мы поднялись на 400 м выше, и перешли с Арбузовым вброд, крепко сплетя руки. Воды выше пояса. Вымокли и замерзли. У меня лопнул сапог по шву, только купила перед походом! Шустров не удержался в сцепке и его снесло, он искупался и упустил теплые штаны + противень для жарки грибов, нахлебался воды, хорошо — не ударился о камень. Переход Оленки, для нас с ним, новичков на Севере, был как проверка боем.

р. Оленка

Вскарабкались на высокий песчаный берег к бывшей заставе. От огромного дома остались только стены с крышей, даже пол кто-то унес. Разжигаем костер прямо внутри, у батарей, некогда служивших отоплением, на них же развешиваем мокрые вещи, переодеваемся в сухое, Арбузов выделяет по 50г спирта "за посвящение", мы перестаем клацать зубами и дрожать и, наконец, начинаем делиться впечатлениями. У командира тоже потери — порвались новые штаны, отлетела лямка, порвалась молния и главное — отломился тюльпанчик у спиннинга. Добытчик наш сразу пошел на рыбалку, и наткнулся на охранника, идущего с мешком рыбы. Потом через некоторое время этот же мужик, но уже в омоновской маске, без рыбы, и с карабином вваливается в наш дом, передергивает затвор, наставляет дуло и, вместо того, чтобы рыбкой угостить, требует отдать спиннинг! Мы дружно смеемся, говорим — узнали, уверяем, что у нас экспедиция такая, типа журналист-эколог-священник, что рыбу на реках мы не ловим (намекаем — только едим), он напоминает о противопожарной безопасности и уходит. Потом еще приходил, интересовался, почему мы до сих пор не ушли. Странно, вроде на браконьеров мы совсем не похожи. Короче, рыбу так и не принёс. Спать пришлось на открытом чердаке под завывание ветра. Мудрый Арбузов интуитивно спрятался от ветра за стропилами, но никому ничего не сказал.

Обжились

2 августа

Погода снова не очень, слава те, что не льет хоть как вчера. По-прежнему холодно, временами теплеет на час-два, потом снова стыло. По-прежнему двигаем по столбам, здесь отличные оленьи тропы, рельеф проходим во всех направлениях, хоть и скалист. Множество озер встречается на пути, обходим их то слева, то справа. Главное, не терять из виду командира, он всегда знает, где лучше пройти. Часто после крутых подъемов его не видно и приходится выбирать дорогу самим, при этом не всегда правильно и удачно. Арбузов орет и злится, что ему приходится нас ждать. Леса нет вообще, встречаются поросли березы 2-3 м, но совсем редко и непоследовательно. Спустишься в один крупный ручей — на склоне леса нет, на другом склоне появляется. Протяженность лесков не более 100 м. У Шустрова разнылось травмированное колено, нагрузка на суставы очень большая. На ночь встаем в бухте Кекурская, в доме связистов.

По дороге в Кекурскую переходили речку Трящина, нам навстречу вышли Николай и Люда, оба из Североморска, работают на Рынде в лагере для иностранцев, от которого приставлены охранять и здесь. Зазвали нас пить чай, угостили салатом из морской капусты, и обычной квашеной капустой особого приготовления — с медом. Очень гостеприимные люди, мы так хорошо поговорили, отдохнули. Спасибо им!

Дом связистов в губе Кекурская

3, 4 августа

Домик в бухте Кекурской маленький, уютный, две лежанки, есть печка и посуда.

Ну, все, засели в доме. Мы с Арбузовым используем передышку для исследования мыса Буторин.

Интересно, что там обозначено на карте под символом "дом"? Оказалось, сохранились несколько жилых построек, дом на 7 человек, баня и дизельная, — правда, в непригодном состоянии. Кругом мостки над озерками, а на верхушке мыска — тепляк, плавно впечатанный в окружение гранитных глыб. Заржавевшая электропечь, потрескавшиеся розетки, обрывки проводов, только море в потускневшем окошке неизменно бьет о суровые скалы.

Дорога на мыс Буторин

Мы спустились к обрыву — покатые, скользкие камни, снопы брызг, страшно, поскользнешься — не выплывешь. Вернулись по красным скалам как по ступеням обратно. Внимания заслуживает и каньон в мысу, пробитый к морю. Это вертикальные 5-7 м стенки с острыми краями. Очень красиво. Внизу бушует море, стоит гул.

В бухту зашел кораблик, рыбаки ходили по грибы, зашли в гости. Во время вылазок подбираем все, что может пригодиться — например, в старом ведре, принесенном с мыса, можно нагреть воды и отлично помыться.

На мысе Буторин

5 августа

Сделали переход на Рынду. Снова сумрачно, комаров так и нет — говорят, в этом году их не было вообще, а мы запаслись накомарниками, репеллентами. В Рынде на месте бывшего поселка, куда в 19 веке (до революции) теплоход из Архангельска ходил каждый день, осталось несколько полуразрушенных домиков со слепыми, выбитыми окнами. Здесь еще живут люди родом с Туманного и Дальних Зеленцов, коренных никого. На берегу мы покричали, из дома на той стороне вышли люди и перевезли нас на моторке через устье реки (условно переходима во время отлива). Здесь мы и ночуем у Сергея и Таисии Борисовны в шикарном деревянном доме, жарим свежепойманную под запрещающими ловлю табличками рыбу и собранные по дороге грибы. Очень хорошие, гостеприимные люди.

На стене у хозяев висит фото — Рында конца 18 — начала 19 века. На переднем плане двуглавая церковь, ныне это гнилой сарай. Обозреваем пустынные окрестности и удивляемся, что некогда здесь процветал шумный многолюдный поселок. Вылавливали семгу по 30-40 кг штука, 3 т в год.

Мы поговорили о рыбалке, о том, что как ни охраняют реки, запрещая ловить рыбу, все бесполезно. Семга мельчает и вырождается. Спортивные рыболовы ее не на еду, а затем, чтобы сфотографироваться с ней и отпустить. Извращение: у рыбы шок, стресс и ожоги от человеческих рук. Был упомянут и уникальный Мурманский морской биологический институт в Дальних Зеленцах, прекративший работу из-за отсутствия финансирования.

В гостях у Сергея и Таисии Борисовны

6 августа

Продолжаем движение. Внезапно выглядывает солнце, проясняется. Ура, погода! Мы быстро достигаем реки Золотая, которую легко переходим вброд. Под низким солнцем камни так живописно вырисовываются в лунный пейзаж. От Золотой делаем переход на Чегодаевку. Горы чуть выше, минуем крупное озеро с островами. Спуск в бухту глубок, на пути озерцо, окружённое грядами камней. Гряды однозначно выложены человеческими руками, интересно бы выяснить их предназначение. Чегодаевка — широкая бухта, здесь дом, правда, разрушенный. Дров много, как и везде в бухтах.

Арбузов рвется вперед, мы за ним не успеваем, постоянно теряем его из виду. Но как замечательно идти и чувствовать себя одной во всей Вселенной! Когда дорога сама стелется под ноги и чувствуешь себя первооткрывателем этого мира. Заблудившись на ровном плато, выхожу к морю, осматриваюсь и вижу вдали костер. Это наш командир давно перешел Чегодаевку и развел на том берегу костер. Как приятно, что тебя ждут, но приходится лезть по кручам около 2 км, я вышла в соседнюю бухту.

Оказалось, еще и глубокую бурную речку придется переходить. Жду Диму, который пошел меня искать. Мы палим костер и собираемся ночевать на этом берегу, а переходить утром. Но у нас и палатка, и продукты, надо переходить, хотя и очень хочется избежать купания с рюкзаком. А Шустров полон светлой незамутненной сомнениями верой в командира: "Хоть Арбузов и кричит, и грозится бросить, но он же добрый!" В итоге речку переходим, все не так страшно. Все равно дорога на той стороне, деваться некуда.

Из дневника Арбузова:

"Мои спутники идут медленно и время от времени теряются — приходится бегать по сопкам их искать. Сегодня я уж давно перешел реку и развел огонь, подготовил ночлег. Дима догнал, прокричал, где Ира? и пошел ее искать, тратить драгоценные силы, хотя я говорил ему не ходи, жди, костер горит — увидит. Дима ушел, тут подоспела Ирина с другой стороны, ждала его с полчаса: Затем они наконец встретились уже в ночь и вот уже 2-й час ищут переход реки, блуждая по камням туда-сюда, ищут брод, который я им 100 раз показал где. Я перешел реку, даже не зачехляя фотоаппарата, а они вдвоем боятся ее перейти с шестами. Я с ума от них сойду, точно их съем".

Вид на Чегодаевку. Загадочная гряда

7, 8 августа

В Чегодаевке! Вчера со всеми переходами рек легли спать часов в 5 утра, естественно, надо устроить дневку. Арбузов сходил на рыбалку — в разведку, но рыбу добыть не удалось. Проснулись — день погожий, облака, солнце.

Командир пошел гулять в соседнюю бухту:

"Там оказались пески-барханы, много лис и отличный мыс, отделенный от общего массива горы узким глубоким ущельем, в конце которого плещется море. Более всего произвело впечатление озеро на рубеже бухт, перекрытое с обеих сторон насыпями камней. Одна из гряд, похоже, искусственного происхождения. В ней кругом выложены ямы с каменными замкнутыми стенками, как под столбы. Диам. 1-2м, h=0,5. Всего 6. Интересно, зачем они? Озеро — место перехода оленей. Может быть эти ямы — препятствие на пути их миграций? В бухте нашел обломок изделия из песчаника на склоне песчаного холма. Погода весь день отличная! А на следующее утро небо и вообще оказалось без облаков. Решили, что этот славный денек надо провести здесь.

Камнем мне удалось подбить рябчика с 15 м. После — отправляемся на рыбалку. Вчера битый час потратил на оную и ради чего — одна кумжина в полторы ладони. Зато сегодня — 3 семги, общим весом кг 6! И одна с икрой. Как же было здорово ее ловить! Самец сделал 3 свечки, я уж и отчаялся вытащить его. Сначала мы, конечно, пожарили рыбу в чашках, а часть — засолили. Потом я закоптил 3 отличных кусочка. Затем были блины с подсоленной икрой и костер на берегу".

Район Чегодаевки

Рыбу коптили в ржавой бочке, накрытой старым ватником, внутрь накидали мох, все нашлось на месте. Такой вкусной рыбы никогда не ела!

"Пионерский" костер на берегу собирали часа 2, сначала возвели каркас из 3-х бревен, высотой метра 3, потом сложили внутри колодец из берегового мусора и подожгли. Арбузов нашел на отливе классную белую пластиковую ложку, взамен недавно утерянной, и шапку-монтажку.

Арбузов:

"А еще второй день около лагеря крутится олененок, фотографировал его.

Встали прямо на берегу, у устья реки и скал, здесь обозначена на карте изба, она и есть — правда, в нежилом состоянии. В избе устроили, выложив каменку вместо развалившейся от дряхлости печи, баню, но крыша от "по-черному"; прогорела, и пара не получилось, но все равно! Забежали и попрыгали в прибой. Я, правда, уже искупался в Баренцевом, еще в Кекурской бухте, но сейчас это было совсем иначе. Тогда я забежал и вылетел как ошпаренный, 9 град. все же, а сейчас даже поплескались немного. Температура его и правда не высока, +14. И все равно! Место обжили конкретно: стол, стулья, коптильня, весь берег наш, со всеми рыбами и дровами. Икра с блинами вышла ну просто на зависть, вот только погода чуть сплоховала под конец дня, и даже дождануло. Но море как всегда было неповторимо красиво. Сегодня от тучек оно окрасилось в индиго со светло-золотистой полосой у горизонта во всю ширь. 3-х м костер горел празднично, искры швыряло, прибой ревел. Как же здорово под него спать!".

Сегодня неделя походной жизни.

В губе Чагодаевка

9 августа

Арбузов пишет:

"Сижу в губе Широкой, это 5 км от Чегодаевки. Прошли всего 5 км, мы даже до Харловки дойти не можем!

Погода с утра дрянь. До 12-ти лил мелкий дождь. Шустров снова прособирался больше часа и вышли поздно. С Ириной они непрерывно отстают, мне постоянно приходится ждать их. Так произошло и в этот раз, за 2 км до Широкой, перед спуском в нее. Идти жарко, потеешь, встал на ветру мокрый и сразу замерз. Я прождал 30 мин и охренел, злой стал как собака. Объяснил спуск и отправился дальше. Ирина вскоре пришла, а Димы нет. И вот времени 21.00 вечера, прошло почти 4ч со времени расставания, а он так и не пришел!

Разнервничавшись, я не заметил, как сгорели мои портянки у костра, который мы распалили в ожидании, сгорел котелок, поставленный на угли для чая, пропала ручка в камнях. Слов нет: Ирина ушла искать Диму. Я у костра, сигналю, развел 2 огня, повыше и пониже. Побережье может в любую секунду закрыть туманом. Может прийти ливень, а у нас с Ирой нет палатки, она у Шустрова.

Губа Широкая

Пока Ира гуляла, я развел огонь в виде прямоугольника на месте ночлега, потом, когда она возвратилась ни с чем, мы сложили по сторонам бревна, набрали на отливе досок на настил и отдельно штабель длинных на крышу. Получилась пещерная конструкция с низким входом и пол с подогревом. От ветра отгородились пластиковыми ящиками. Пошел дождь, мы залезли под крышу, было даже жарко, на всякий случай рядом поставили кружку с водой. Спальник к утру немного подмок, но спали отлично, как в сауне".

Я искала Шустрова до 23.00, почти дошла до нашей последней остановки и повесила ему записку на столбе. Пошла обратно и каково же было мое удивление, когда я опять увидела свою записку! Круг сделала, пошла по старой линии столбов. Наверное, и Дима так заблудился.

10 августа

Утром Шустров не появился. Командир отправился его искать и прошел по побережью почти до Чегодаевки. В 12.00 Дима вышел на связь, сказал, что заблудился.

Из дневника Арбузова:

"Я объяснил — возвратись к столбам, иди на север к морю. Место встречи — вершина триангуляции. Он пришел спустя 6 ч. Все это время дул порывистый ветер 5м/с с дождем, рвало в клочья, я дико мерз и даже спускался на побережье за топливом и поплавками, лишь бы только на месте не сидеть. Меня спасла найденная на отливе Чегодаевки монтажная шапка, даже в ней голова мерзла. В попытке согреться я ходил вокруг вершины, наворачивал бессмысленные круги. Наконец он пришел, но без рюкзака, который оставил, чтобы сберечь силы. Рюкзак нашли с трудом, уже к ночи. Димке повезло, что у него была связь, и горы не закрыло туманом. Он совершил все возможные ошибки: не вернулся в точку, где расстались, не остался в ней и т д."

История с поисками закончилась к 20.00. Дима после голодания, бессонной холодной ночи и блужданий не смог дальше идти. Мы перешли к неожиданно обнаруженному скальному навесу на другом берегу ручья, где не было такого пронизывающего ветра, и остались там. А я целый день жгла костер на берегу бухты, на ветру, смотрела вдаль, как Ярославна, и не догадалась уйти за сопку в тихое место. Но оттуда я бы не увидела возвращающихся ребят. Какое счастье, что мы опять вместе! У Арбузова энергии немеряно, и фотографирует, и дневник пишет, и за маршрутом следит, темп задает. Одно слово, профессионал!

Товарищ Арбузов на заслуженном отдыхе

11, 12 августа

Харловка. С утра отличная тихая погода. Мы впервые разделись до маек.

До мертвой Харловки дошли за час. Брошенные каменные дома-общежития, вездеходы. Негостеприимный охранник из иностранного лагеря соглашается перевезти нас через реку. В разговоре выясняется, что он бывший браконьер, а теперь охраняет семгу... Сходили с Арбузовым в лагерь за 6 км, познакомились с зам. ген. директора ЗАО "Северные реки" Кулагиным Владимиром Ивановичем. Он был очень обижен на какой-то случай 10-летней давности, когда он накормил и приветил туристов, а они вместо благодарности постебались над ним в инете. Теперь он никому не помогает, нам даже не предложили чаю, правда, дали хлеба, масла, 1 банку рыбных консервов, 1 банку тушенки и шоколадку. И это при евро-уровне лагеря для иностранцев, в столовой был накрыт стол для ужина, как для банкета. (Здесь мы узнали, что началась война с Грузией. Дим стал мечтать, что поедет туда корреспондентом, когда вернется из похода. В следующем лагере нас успокоили, что война уже закончилась.)

р. Харловка

На обратном пути заглянули на точку ПВО на сопке. Чуть ниже, к реке, следы то ли мини-лабиринтов, то ли обман зрения. Скалы необычные, фантастические. К 23ч вышли на маршрут. Решили попробовать идти ночью, благо еще светло.

Брошенная ПВО, Харловка

В районе мыса Красный изрезанный рельеф, идти трудно. Обходили ближе к .138 — отличные водопады и рощи.

Минимизированные ландшафты создают зрительную иллюзию высоких гор, больших расстояний. Встретили восход солнца — так красиво! Оно совсем неяркое, можно смотреть, море меняет цвет на глазах, а вода в реке как расплавленное золото!

Перебравшись через мыс Красный, встаем на ночлег на побережье. До устья реки Воятки мы идти отказываемся, на берегу у водопада Шустров падает и сразу засыпает, а неугомонный Арбузов всё гонит вперед. "Время на установку палатки, варево еды, — кричит он, — сбор рюкзаков в итоге всего похода измеряется не часами — сутками! Поэтому надо проходить большие расстояния, а потом долго отдыхать и приходить в себя!" Но мы так не можем и требуем ночевки по расписанию, не позже 23.00. Арбузов бесится, но вынужден дать нам передышку. У него скоро инфаркт от нас будет.

Легли спать в 5.00, встали в 11.00. Солнечно — до восторга, волны играют, море синее-синее. Только ветер уж больно порывист, перистые облака — ясное дело, грозит непогода.

В р-не о. Кувшин — дом. С линии столбов домик не видно, стоит прямо у берега, на отливе, в скалах. Тихое место. Здесь мы вернули котелок взамен сгоревшему. Следующий домик — на устье Воятки, куда дорога лежит сначала по скалистой, продуваемой со всех сторон местности, а затем по ровным, тоже леденящим верховьям. Шустров после блужданий заболел, но молодец, держится — температурит, а идет. Верховья охватил дождь с ветром, к домику плелись, не разбирая дороги, снова отставали, мокрые, мечтая о просушке у печки. Домика нет, давно рухнул, хорошо хоть бревна и доски не совсем сгнили, удалось разжечь костер. А то вокруг одни кустики-рощицы березок и только.

На Воятке отличные водопады. Арбузов сходил и прямо под одним из них наловил кумжи. Блесна зацепилась, ему пришлось лезть в воду. Шустров как пришел, залег в палатку выздоравливать. Напичкали его таблетками, накормили горячей ухой. Надо же, как погода быстро изменилась от идеально солнечной до штормовой. Завтра — Восточная Лица.

Воятка

13 августа

Вчера — дождь, сегодня — отличная погода. В губе Федотовка у мыса Лихая Пахта (скала) купаемся. Здесь валяется ступень от ракеты, материал титан, все детали со множеством маркировок и знаком качества, вплоть до мельчайших. В р-не о. Махальный верховья перестают быть пологими, появляются скалы.

Брошенная ступень. Губа Федотовка

Не доходя о. Яичный скалы приобретают каньонообразный характер и так до Восточной Лицы. Выход к Лице потрясающий — глубокое ущелье, несется вода, посередине реки — скалистый остров. Обходим гору, спускаемся к реке и идем вдоль нее выше, прыгая по камням. В устье Лицы должен быть лагерь, но мы его не находим, уже поздно, встаем подле переката на берегу. Усталость накапливается, переход был тяжелый, камни и в конце поднимались по веревке по вертикальной стене метров 5 с рюкзаками и без страховки, кошмар. Лица глубокая, где люди, лодка? Арбузов как всегда неутомим, он бы ещё столько же прошел. Какие 5 метров? — кричит, он через эту стенку мигом перемахнул. Заявил, что завтра придется переплывать реку с рюкзаками. Меня собираются пустить вплавь повыше, а ниже по течению поймать, не представляю даже: Мне страшно. Я уже не хочу ужинать, залезаю в теплый спальник, может последний раз в жизни. Ребята смеются у костра, Шустров явно выздоровел, смотрит хитро, как Арбузов.

Дорога к Восточной Лице

14 августа

Мы не дошли до людей совсем немного, они оказались за следующим же поворотом. И перевезли нас на лодке, накормили царским обедом (мы съели все, что было на столе, борщ, бутерброды, сгущенку, фрукты, сил не хватило доесть повидло). Спросили, какие нужны продукты, мы назвали самое необходимое, но нам собирают огромный мешок со всякими деликатесами. Потом мы еще час разговариваем с гидом и его женой, поварихой лагеря. Вот хорошая работа для семейных пар!

Восточная Лица

C утра лило часа 3, сильный дождь, а после 12-ти выглянуло солнце, облачка закружились. К 4 вечера поднялся ветер, который бешено завывал и оглушал. От В. Лицы мы поднимались теперь вдоль озера Поперечное и к 20.00 достигли, наконец, залива с водопадом (губа Полютиха), остановились в полуразрушенной избушке связистов. К тому времени погодка испортилась, закрапало, ветер усилился. Командир решил сходить в устье Лицы, но не в лагерь, а на брошенную погранзаставу, ведь скорее всего в эти места он больше не попадет, обидно будет пропустить что-то интересное.

Заброшенная погранчасть

В дневнике он пишет: "Я не пожалел: поднявшись в горы, идешь лишь с небольшими подъемами, а во-вторых — сама застава, плац, вышка и все такое. Таблички с надписями — "Погранзона. Предъяви пропуск. Мишени" Обратная дорога пришлась под ночь. Столбы здесь погранцы попилили на дрова и ориентироваться приходилось по телеграфным проводам или кладкам — круглым навалам камней. Я шел вперед по проводам как по путеводным ниткам, не различая далеко вперед, от кладки к кладке.

Ветер усилился до 9-10 м/с и теперь валил с ног, я шел против него и не мерз. Возвратился в 00.00, отмахал 8 км".

15 августа

Переход на губу Сидоровку не удался. С погодой снова не очень, вышли как всегда, поздно. На Мертвецком ручье проглядывает солнце. Рыбачим, отличная кумжа. Ручей скалистый, подъем с него крутой. А на Лице курсируют патрули, ловить не дают. В р-не г. Белой захватил вечер, на Сидоровку явно не попадем, отправились на побережье к обозначенной на карте избе. Оказалось, есть дом, правда, заброшенный. Стоит на самом краю обрыва, в 15 м от края.

Район мыса Буторин

Ветра со всех сторон. В доме голландская печь, но штукатурка отпала, печь провалилась, только крыша более-менее держится. Я опять поражаюсь, как ребята могут быстро обжить любую хибару. Почистили и затопили печку, закрыли щитами пустые окна, настелили доски на нары. С ними нигде не пропадешь! На столе надпись "ленин, таня, 1942". Вокруг было множество других строений, голландский дом видный, с выдающейся каминной трубой и 4 окнами на все стороны света. Наблюдательный пункт! Вид обалденный на побережье, края мысов, гигантское пространство воды. С обрыва виден скалистый мысок внизу, словно притаившийся краб. До ночи чистим и жарим кумжу. Едим сникерсы, подаренные на Лице, и апельсины. Накрапывает дождь.

16 августа

Когда всходило солнце, Арбузов иногда просыпался, фотографировал. Но чаще говорил: разбудите, когда завтрак будет готов и рюкзаки собраны, типа, чтобы нас не ждать. Но все равно выходили поздно. Покинули Голландский дом, такой примечательный. По-прежнему кругом набиты оленьи тропы. Ни особых камней, ни топких болот, но встречаются отдельные места, где проваливаешься по колено. Мне особенно тяжело спускаться по камням, прыгать с рюкзаком я боюсь, а шагнуть широко, как ребята — не могу, распухла и болит нога в районе ступни. Если солнце, идти весело, а нет — туманы, ветер, дожди — тропы не помогут. Фотоаппарат в основном едет в рюкзаке, то моросит, то нет времени снимать по дороге, только на привалах. Комаров так и нет, как, впрочем, и ягод — не было тепла. Дорога на Сидоровку от г. Белой в целом изобилует изрезанным рельефом, подъемами. Спуск скалист, каменист, река стиснута настоящими горами. Сама бухта сжата ими, словно в тиски. На устье был дом, 2-х ярусная кровать. Эх, как здорово здесь было, когда линия связи, по которой мы идем, еще работала!

17 августа

Никуда не пошли — забастовали. Арбузов со скрипом согласился. Солнечно. Командир не усидел и прогулялся по отливу в сторону мыса Сидоров, надрал в камнях мидий, которые мы потом, предварительно кидая на раскаленный на огне металлический лист, ели как семечки. Вкусно, но очень мало, не наешься.

Бухта Сидоровка

Семга не попалась, Арбузов 3 ч провел на реке, безрезультатно. Рыба с приливом шла, играла, но не брала. Зато умудрился найти в реке блесну! Диме удалось починить печку в старой щелястой бане и растопить ее. Топил целый день, стены так нагрелись, что уже потушенная баня ночью сгорела. А ночка выдалась холодной.

Бухта Сидоровка

18 августа

Поднялись от бухты в горы, дорога повела по пологим верхам. Видим множество оленей, группами и порознь. Одиночки стоят почти на каждой сопке, издалека видны только черточки копыт и рогов. Стоят и не двигаются, спешить им некуда. Они в своем мире. До самой губы Дворовой дорога не представляет трудности, те же тропы. Кое-где осень уже изменила краски, добавилось красного. Ночи все темнее. Сместились южнее — появились по распадкам кусты.

Встали на ручье, наш промысловик Арбузов отправился на рыбалку и осмотр губы Дворовой. Из его дневника:

"На мысу видны какие-то перстообразные скалы, иду туда, и с каждым шагом прихожу в восторг: олени, лисы, орланы... Коршуны так близко, что я вижу их зрачки, слышу шум, с которым они рассекают воздух над головой. То и дело орланы сражаются, играют на высоте, выделывают пируэты, и наблюдать, как они накручивают круги, очень притягательно. А скалы... Саблезубые пики, вертикальные стены обрывов, в глубоких нишах которых застыли каменные изваяния кошек. Я обошел все каньоны, загулялся до темноты, жутко уставший пришел обратно к горячему чаю и макаронам с подосиновиками, собранными на ближайшем склоне моими друзьями. День был отличный".

Бухта Сидоровка

Солнце мелькает, облачно. Сагитированные командиром, спустились в бухту, решив осмотреть скалы. Прошли к ним по отливу, полазили вокруг, поглазели на птичьи базары.

В губе Дворовой

19 августа

Чайки порой и правда вскрикивают как люди. Эхо обрывистых скал усиливает эффект. Скалы, эти жалобные крики, жутковатые ущелья и суровое море вокруг. Там внизу бушует стихия, а здесь, на высоте, на краю мило зеленеет травка. Обошли мыс вкруговую, и дальше было очень живописно, целый день бродили. Ромбовидный, как кусок пирога, мысок с вертикальными резаными гранями. Булыжники на "колесиках" — мелких камушках, будто кто специально поставил. Поднялся холодный западный ветер, к вечеру вернулись в лагерь.

20 августа

Ветер утром стал порывами гнуть палатку, зашуршали хлесткие капли. Непогодило сильно, Арбузов проспал до обеда, Димка вымок и замерз, готовя завтрак (было его дежурство). Ко всему прочему воздух стылый, продувает в момент. К обеду стихло, горы накрыл плотный туман. Вчера командир поджег груду мусора на побережье — дерево вперемешку с пластиком отлично занялось, и фронт огня распространился на добрую сотню метров. Получилось, как в кино про войну — берег горит и дымит головешками. На раскаленной железной бочке устроили отличную сушилку для одежды. Наверное, только в России можно себе такое позволить: жечь костер длиной во весь берег. На приливе Арбузов нашел и подарил мне голубую пластиковую кружку, на память о Кольском.

21 августа

На переходе до Варзино встретили 3 росомах (с одной, обогнув камень, Арбузов столкнулся нос к носу).

Солнца нет, но тепло. Промелькнул косяк уток — дело к осени. Кругом подосиновики. Вчера мы с Шустровым сходили в соседнюю бухту и приволокли 2 мешка грибов. Сначала я собирала все подряд, потом оставила на берегу ручья и стала выбирать только маленькие и красивые. У нас теперь даже манная каша с подосиновиками. Шустров пожалел оставить лишние грибы, взял с собой (потом незаметно выбросил по дороге, грибов море, об них спотыкаешься). На губе никого, какой там поселок... Выглянуло солнышко. На пляжике около Варзино искупались. Мимо идет лодка, звучит мотор. Ладно, думаем, люди где-то рядом за бугром. Как бы не так! Пришлось топать до лагеря иностранцев 2 км вверх, думали — через гору, но потом вышло по отливу, пока пили чай, вода отступила от скал. Там мы покричали и нас перевезли через реку, которая сейчас (слабые отливы) плохо проходима. Встретили нас очень гостеприимно: душ, столовая, мешок продуктов. Рабадан, житель Североморска, был нашим проводником по лагерю и рассказал про окрестности. Тепло попрощавшись с работниками и гостями, мы поспешили обратно к устью, где виднелась большая белая палатка. В ожидании скорого прилива, мы торопились — близилась ночь, и перспектива лезть в скалы вслепую, обходя морскую линию, никому не нравилась. В результате командир с Димой благополучно проскочили и побежали в палатку греться и топить печку, а я не успела и вдоволь наплавалась в приливе. Арбузов, конечно, кричал, давай быстрее, но уж как получилось, с рюкзаком я бегать по приливу не могу. Поперек пути все время попадались каменистые ребра, на которых я падала. Да и не ожидала я, что прилив идет так быстро. Когда начало темнеть, и я уже собиралась лезть на скалы и разводить костер, впереди показалась белая полоска песчаного пляжа.

В палатке оказалась отличная печка-буржуйка, в которой очень хорошо горели пластмассовые поплавки с берега, и из трубы валил черный-черный дым. Крыша, правда, немного протекала, но это мелочи.

22 августа

Идем на Варзинские лабиринты. Это спирали, выложенные из камней возле скального "залива", в который ветра не проникают и где способны разместиться десяток баркасов. Удобное местечко для рыбаков-путешественников! Наезжающих сюда, например, в летний период, с детьми. Может, лабиринты — это что-то вроде детских считалочек-классиков, позволяющих чем-то занять резвящихся ребятишек? Для культовых сооружений обычно выбирают камни покрупнее, а это обычные булыжники с мостовой.

В губе Дворовой

Возвращаемся на песчаную террасу, обедаем и валим в Дроздовку, идти всего 3 км по прямой. В тундре море грибов, погодка из солнечной переходит в дымку, сопки скрывает туман. Заброшенная Дроздовка выглядывает макушкой пограничной вышки, здесь множество брошенных домов, еще крепких, а на сопке повыше — раздолбанная военная часть.

К вечеру дымка сереет, тепло мгновенно сносит и подступает холод. Мы снова поражаемся, как порой быстро меняется температура воздуха — за 20-30 мин. Остаток дня посвящаем тщательному осмотру Дроздовки. На ночь располагаемся в доме над заливом, с печью-плитой, на которой жарим блины и грибы, а шальной Арбузов проверяет на взрываемость найденные ампулы. В соседнем доме нашли целую коробку армейского хлеба, упакованного в двойной целлофан, взяли с собой, сколько смогли унести. Хлеб немного черствый, но вполне съедобный — ему год! Еще нашли банки с консервированным картофелем, морковкой и свеклой. Гадость, как только наши солдаты это едят.

23 августа

Плотный туман, видимость метров 100. Осматриваем все, что не успели вчера. К вечеру рассеивается, и в 17:00 выходим. От военной части ведет дорога. Пойдя по ней, командир сбился с курса, и выскочил к озеру. Пришлось возвращаться, время потеряли. В устье реки Дроздовки прибыли поздно — все тот же туман вокруг. Продвинувшись немного вверх реки, вышли в палаточный лагерь — дочерний позавчерашнего, где нас радостно встретили Женя и Саша, только что проводившие группу туристов и ожидающие вертолет, чтобы вывезти лагерное имущество. Им показалось, что их группа вернулась. Ребята щедро одарили нас деликатесами — сыром, кофе, яблоками, малиновым вареньем. И я запасливо спрятала все подаренное в палатку. Потом Арбузов всю ночь шуршал пакетом с апельсинами и обзывал меня хомяком.

Погода мерзопакостная — мгла, холод, временами дождь. Приходят грустные мысли о скорой кончине лета, о том, что мы можем не успеть и вляпаться в зиму. Надо спешить. А у меня распухла нога, связки не выдерживают нагрузки и прыганья по курумам. Болит уже давно, особенно в начале дня, потом расходится. Компрессы и растирания не спасают, хорошо помогает перетягивание эластичным бинтом, но ступаю на больную ногу осторожно, может подвести. Видимо, придется поход прервать, чтобы не задерживать группу. Арбузов только сегодня спросил, что со мной такое. Дойду до Гремихи, а там посмотрим.

24 августа

Тундра алеет на глазах. Летят перелетные птицы — вчера видели первый косяк. Бродируем Дроздовку выше озера Дроздов — Явр (озеро). Погода все та же — отвратная, хорошо, видимость есть, но на всякий случай Дим забил в GPS точку впереди. В Дроздовке он разжился зимней курткой — и вовремя, с туманом что-то сильно похолодало в эти дни. А я нашла себе хорошие сапоги и оставила свои дырявые. До устья реки Черная добрались без особых приключений, шли с 14 до 19. В устье березовый лесок, как будто пляшущий танец Святого Витта. Вообще, деревья встречаются часто, но я думаю, это из-за Ивановского полуострова, оберегающего побережье от северных холодов. Черная — красивая речка, бурная, легко переходимая в устье даже в большую воду; вода горьковатая на вкус. Теперь мы речки переходим, не задумываясь.

Попытка перебраться через Ивановскую бухту по мысочкам не увенчалась успехом — крупный слив. Пришлось обходить бухту до мощной гряды на востоке и перебираться там. Бухта отличная — камни, местами песочек, шныряет камбала. Лесок везде, небольшие скалки. Поднявшись наверх, на полуостров Ивановский, ребята поорали на всю бухту благим матом. Где еще поорешь во всю Ивановскую?

Губа Ивановская

То мелькает солнце, то бьет морось. Выходы к побережью снова покрыло туманом, от лесочков не осталось и следа. Бухта Безымянная сурова — дров здесь нет, дождь вымачивает полностью. В попытке отыскать что-либо для комфортной сушки, следуем вдоль столбов. Я отстаю. Видимо, до губы Савихи добраться сегодня не удастся. Вышли в 10 утра, сейчас 20:00. До Савихи остается 7 километров, не успеть до темноты. Надо решать проблему, и срочно. Необходим большой костер. На карте ручей, вытекающий из озерца, впадает в море в месте более или менее широком на всем остальном протяжении маршрута до Савихи. Спускаемся туда. Полазив по скалистому побережью, командир с трудом находит единственное место с дровами. Полоса дров — метров 30, их много, чуть выше — отличное место для палатки, скалы прячут от ветра. Утром у Арбузова тоже порвался сапог — просто отвалилось голенище. А днем он заметил, что где-то оставил свои зимние перчатки. Видимо, тундре они нужнее.

26 августа

Удачно выбранное командиром место ночевки среди скал надежно укрыло нас от непогоды — ветра и моросящих дождей, волнами накатываемых к морю. Поднимаемся от берега, и я вижу, как горизонт впереди просматривается до глубины, в то время как мыс позади едва различим в тумане. И правда, сказывается климат — от Харловки до Гремихи он субарктический и, видимо, за Святым Носом сегодня светит солнце и день отличный. Нам, правда, тоже везет — к 12-ти как-то немного распогодилось, в облаках ярким пятном дает знать о себе солнце. Дорога до Савихи от места ночевки неожиданно предстала в виде курумов — нет, вчера мы бы точно не дошли. Может, Арбузов бы и допрыгал, но не я. В скалах проходили чашу, оставшуюся после водопада. Точнее, фрагмент древнего русла некогда существовавшего ручья. Подвижка земной коры уничтожила поток и выдвинула часть его русла к морю, в пространство, где потока быть не может. Прошли немного, и вот, кусочек синего неба. Мы заметили, что погода меняется часам к 11-12 дня. В это время дождь, который лил всю ночь, перестает, сходит туман, начинаются какие-либо изменения. Солнце мелькнуло и скрылось, снова туман, и так всю дорогу. Только к вечеру распогодилось в какой-то ощутимой мере. За пару километров перед бухтой — крупный ручей, слева на нем озеро. Сама бухта — красива и сурова, берега словно отлиты из свинца или красного металла. Местечко для ночевки находим в скалах у высокой стены. Вечереет. Жарим белые грибы. Арбузов с Димой поднялись повыше, осматривая местность, там осинки звенят листиками, таволга цветет. А за ними — живописные склоны, островки с озерами между ними. Долго сидели у костра, смаковали подаренный нам кофе. 6 километров до Савихи шли 4 часа — такая дорога.

Бухта Савиха

27 августа

Избы Савиха, обозначенной на карте, давно уже нет. Минуем избу, расположенную в живописном месте (если бы она была цела, мы не ушли бы оттуда так просто). Забираемся на склон, кажущийся крутым. И в самом деле, жуткого вида склоны здесь легко преодолеваемы — зрительная иллюзия, скрадывающая расстояния повсеместно. Спускаемся к реке. Опасения Арбузова, что река Савиха непроходима бродом, не оправдываются. А то бы пришлось обходить озеро Савиха, довольно крупное, по скалистой местности, потеряли бы день. Река переходима, даже не замачивая сапог, т.е. меньше чем по колено. Воды много, но крупные камни, упавшие с окрестных скал и обточенные потоком — это отличные ступени. Переходим реку и снова идем в гору. Наверху накрывает туман до видимости 50 м. Ребята оставляют рюкзаки и меня и уходят на осмотр мыса Клятны. Там обозначена изба и стоит заброшенный маяк.

Из дневника АД:

"Дорога, в отличие от вчерашней, легкая. Камней здесь гораздо меньше, чем мы встречали вчера. На мысу был дом, и не один. Деревянные ступени вели к берегу и обратно. По колдобинам стекала вода, лавочка стояла на склоне, там, где воду набирали. Обжитой, живописный уголок, скрытый надежно от непогоды, влюбляющий в себя с первого взгляда, с видом на море, смотровой площадкой повыше. Я снова поразился, как побережье было обжито пятьдесят лет назад. Здесь можно было ходить без продуктов, палатки и карты. Здесь везде были люди, рыба, олени — райский уголок Заполярья. И правда, в то время Россия жила лучше, чем весь мир. В таком многонациональном и больших площадей государстве были продуманы даже мелочи, проложены дороги и построены избы. Вот когда надо было приходить сюда! Это было золотое время этих краев".

А я, чтобы не скучать и не мерзнуть, пытаюсь нащепать топором лучину из обломков телеграфного столба и раздуть в скалистой нише маленький костерчик. Несколько часов проходят незаметно.

В сторону Гремихи проходим 6 километров и встаем на ночлег среди скал, где нашлись дрова. Найти удачное место — половина дела ночевки, тут нашему командиру нет равных. Костер жжем в ложбине скал, стенки греются со всех сторон, со всех сторон тепло. За поворотом палатка, чуть выше в скальном углублении — вода. Туман спадает, теплеет, видны праздничные огни порта Гремихи.

Ловись, рыбка

28, 29 августа

Последние километры до Гремихи шли по розовой каменной дорожке, напомнившей мне дорогу из желтого кирпича, ведущую в Изумрудный город. ЗАТО Островной встретил нас миражом белых домиков в лучах заходящего солнца. При ближайшем рассмотрении белые домики оказались обветшавшими брошенными пятиэтажками с черными провалами мертвых окон. Неожиданно воцарился штиль. Старой набитости тропа, преодолев многочисленные спуски и подъемы, вывела на дорогу. В ЗАТО поселились в 4-эт гостинице типа общежития, где кроме нас жил только еще 1 человек. Первый же прохожий посоветовал сразу зарегистрироваться в милиции, что мы и сделали. t воздуха на улице +5.

Увы! Надежда сразу выехать на Святой Нос не оправдалась. Пока ребята договаривались насчет катера, погода так же быстро испортилась, поднялся ветер, стали хлестать волны.

Мне пришлось закончить путешествие, последние километры по камням я еле доползла. Компрессы и перетягивания не помогали, надежда, что все само как-то пройдет, не оправдалась. А другой возможности нормально сойти с маршрута (я ушла на "Клавдии Еланской") не будет до его конца, а ведь скоро зима. Конечно, было грустно, я была уверена, что пропущу все самое интересное, но старалась сохранять лицо. Ребята забрали мой любимый складной ножик, с которым я никогда не расставалась, и отдали лишний груз вплоть до Димкиных часов.

Все, написанное далее, — из дневника Арбузова. Я еще пройду свою вторую половину похода, путеводитель у меня уже есть.

Гремиха

1 сентября

Выбрались наконец. Покинули ЗАТО, издалека выглядевшее как белая скальная полоса. Целая улица пятиэтажных домов, с детсадом, кинотеатром заброшена. Из 30000 жителей осталось 3000. Причалы пустые, их около 10 и всего пара судов. Пряников Андрей довозит нас до реки Йоканги, на берегу которой некогда стояла деревня. А отсюда есть дорога до Городецкого маяка. Проходим до реки Бухтовки и швыряем вещи, мы все же стремимся попасть на мыс Святой Нос. И по нему пробита дорога! Погода с утра ничего, а к середине дня черные тучи, стылый ветрило в лицо (15-18м/с), что на высоте переживалось просто страдальчески. Приход каждой тучи мы ожидали с содроганием. Вот, идет... Внезапно ветер набирает мощь, рвет и мечет, градом бьет в лицо — смотреть вперед невозможно. Но мы упорно идем, руки немеют. Минуем несколько заброшенных военных частей.

Пройдя 10 км против ветра, останавливаемся в самом дальнем ангаре. Ветер воет страшно, корежит металл. Арматура хрустит, костер разводим на бетонном полу. В темноте находим ржавые кровати, располагаем их на нагретом костром бетоне, предварительно смахнув угли. Спальники оставили в заброске, положившись на случай. (Да, хорошо, что Ирины с нами уже нет, вот бы ей досталось...) Температура в ангаре как на улице, только без ветра. Я не рискнул в такой ветрило с дождем двигаться дальше, не зная дороги впереди, время — 21.00. Вчера в Островном было +2, а ветер успел за эти дни местами обледенить сопки. Дым в ангаре висит, дышать нечем. Хорошо, взяли банку тушенки на всякий случай, ну и как обычно выручили кружки, вскипятили в них чай на углях. Теперь я понял, почему народы Севера пьют чай с жиром, это лучшее согревающее средство.

2 сентября

Холодина продолжается. Просыпаемся в 5 утра. Ветер изменил направление и теперь задувает в ангар, спать невозможно. Разводим костер между нами и выходом, снова засыпаем. Ночью ветер грохотал железом, словно злой дух, завывал всё сильнее. Пойдешь за водой — воду выдувает из кружки!

Вышли попозже, ветер продолжает стенать, бьет зарядами дождя. На пути еще ангары, подставки для ракет... Кошмар, сколько всего здесь было, Святой Нос был обжит, как город. Вот еще брошенная военная часть на пути. Дальше виднеются какие-то доты, дзоты, пушки, все перерыто туннелями. Да это же линия обороны! Пушки грозно смотрят на запад. Я из последних сил, цепенея на холоде, фотографирую снаряд в патроннике. Так надоело постоянно прятать фототехнику от моросящего дождя! Минуем пушки, впереди большой дом. И неожиданно — люди, вояки-моряки. Командир Женя родом с Липецка. Горячий чай и тепло, мы набираемся сил. Вчера могли бы до дома успеть, час до темноты, 5 км. Правда, на пути были низины, мы рисковали остаться в голой тундре без дров, на ветру и в дождь. Быстро отогрелись и пошли на осмотр маяка, до него 2 км от части. Дорога бежит вниз, у крутого спуска грудами ржавеет техника. Вот и маяк.

Теперь он работает на солнечных батареях, людей здесь нет. Мрачно сереют рубленые поморские избы с надписями былых времен. Брошенная котельная и разграбленная точка ПВО. Эх, не удержала Россия обороны... Я навсегда запомнил заржавевшую ручку с надписью "Товсь!" и тот патрон в патроннике.

Ветер и дождь неумолимы, возвращаемся к морякам, к теплу и свету. Ужинаем, выпиваем по глотку спирта. Сидим, общаемся, но у меня начинает болеть голова от пустых разговоров. Женя даже не знает, где тут что — дальше линии обороны за 5 лет службы не заходил. А нам за месяц удалось посмотреть столько, сколько другие не видят за всю жизнь.

3 сентября

На обратной дороге к рюкзакам дул тот же ветер, но было теплее и мелькало солнце. На море шторм, волны, словно иссеченная металлическая поверхность. Да, здесь такие ветра регулярны и люди к ним относятся спокойно. Случись такое в Москве, это была бы катастрофа. Дорога по мысу пробита до самой оконечности его. Сегодня мы начинаем путь, на который должны были выйти 6 дней назад — когда была погода, и нас могли легко подвезти.

До рюкзаков сначала ехали, 4 км Женя нас подвез на Урале, реконструированном им же.

Потом 12 км пешком, сил не было, сказывалась борьба с холодом. 4 км доползли до рюкзаков. Развязывая свой, я обнаружил в нем лемминга. Дыр нет, и как забрался? В упадке сил было решено сварить кашу с подаренной Женей тушенкой и через 1,5 часа мы уже буквально бежали. Затемнило уже на Белом море. Заметив какие-то строения на Коровьем мысу, спустились к нему и обалдели. Какие чудные скалы!

Непогода сошла, штиль, закат, звездное небо! Вот завтра точно будет солнце! Но не прошло и пары часов, как палатку начало выворачивать наизнанку. Пытаясь разжечь костер, мы потратили часа полтора: ветер носился по спирали и тушил даже угли. Только благодаря интуитивно прихваченному по пути куску резины костер получился. Как кто специально тушил огонь (сожгли всю бересту и 2 зажигалки за 1 вечер). А когда костер разгорался, угли кружило и разметывало во все стороны. За 10 с ветер до 30 раз меняет направление, порой до противоположного! В чем причина? Изрезанный рельеф? Палатку укрепляли бревнами, камнями, как бы не улететь.

4 сентября

Ага, жди погоды! С утра как влепил дождь с ветром, хорошо хоть ненадолго. Проснулись и поскорее свалили в бухту. Какой там костер, наспех похватали вещи, лишь бы дождь не начался. А ветер давит и давит. Потеряли колышек, так и не нашли его. А в бухте вышли к разваленному дому — он где-то 10х15 м!!! Надо же, в каждом углу что-то да было. Бросили вещи, пошли глядеть всякие красоты, примеченные вчера. Вид на Святой Нос потрясающ — это скалистая стена, уходящая далеко в море.

Бухта Коровьего мыса песчаная, украшена фантастическими красными скалами. В бухту впадают несколько ручейков, на них 3 водопада и башнеобразные останцы. Я так забегался, что не заметил, как день подошел к своему завершению. Скоро зима, впереди 300 км пути, а мы позволяем себе такую роскошь. Солнышко выглянуло только к закату и посветило минут 30 — и все, можно причислить день к солнечным. Бегая по обе стороны бухты, я дивился отрицательным стенкам, нерпам, нежащимся по камушкам и накрошенному морозами, нарубленному до остриев щебню. Надо же, в цивилоне стеклышка боишься, а здесь несешься по камням как олень. Солнце запрыгнуло в тучку и макнул дождик. Накрыл от промокания вещи, а наш знакомый ветерок тут как тут, сдернул все 3 накидки. Снова злюсь, но тут прибегает Дима с потерянным колышком, за минуту нашел то, что мы вдвоем 30 мин искали. "Я просто попросил: березки, отдайте колышек, пожалуйста, — улыбается мой друг, — и они отдали". Этот эпизод неожиданно меня успокоил. Значит, так надо, раз такая погода. Мы всего лишь в гостях.

5 сентября

Шкодливый южный ветер принес тепло, вмиг запорхали мотыльки. Ночью Дима видел северное сияние. Но, несмотря на очередное звездное небо и столь ясное предзнаменование хорошей погоды, на солнце я особо не надеялся. Утром солнышко все же выглянуло минут на 30, но пока я гонялся за медведем, который улизнул в сопку, уже скрылось. Но позже вдруг лазуритовые полосы слились, и резко прояснилось, день стал солнечным! Причины тому — перемены в погоде или на самом деле — конец субарктического климата, простирающегося до Гремихи, я не знаю.

Выбираемся наверх, красота! Тундра полностью открыта, идти по ней легко. Даже забыли о дороге, которая нежданно подвернулась под ноги через 8 км. На всем этом расстоянии дров, кроме столбов, нет, поэтому наше позавчерашнее решение спуститься к виднеющемуся домику на Коровьем мысу было единственным верным. Представляю, как бы мы боролись с ветром, если бы остались в тундре — порывы наверняка сломали бы дуги палатки. Ветер из бухты нас просто так не отпустил. Дима накинул на чехол от палатки свою брезентовую куртку, но ветер все равно вырвал чехол и задул его прямо в костер. Спохватившись при сборе палатки, мы нашли только замочек и обугленный колышек. Ну, прямо заколдованное место!

Через 8 километров дорога перешла на болотистые места. Камней все меньше, тундры и воды все больше. Идти по телеграфным столбам дальше нельзя, будем придерживаться побережья. Солнце жарит вовсю, столько мух, мошкары. Ну и комары, конечно, появились. Лес подрос, здесь он уже выглядит внушительно. Речка Кашкаракка похожа на реки средних широт. На подходе гляжу — медведица. Толстая мамаша с переносицей размера топорища вприпрыжку бежит на меня. Я охренел, как заорал благим матом! Метрах в пятнадцати медведица тормознула, встала на лапы и прыг в другую сторону! Я увидел только ее огромную жопу. Медвежонок с хрюком следом за ней. А чуть раньше Дима повстречался с оленем, увидел и просто сел, замер. Зверь подошел на четыре метра, Дима посмотрел ему в глаза. Я увидел — такая картина! Сидит странник с посохом, рядом олененок раздувает ноздрями — ловит запах. Дима разглядел даже волоски на его рожках и был в восторге. После речки пошли озера, десятки лебедей на них. Я столько еще не видел. Перед бродом на губу Западную — дом. Ночевка у теплой печки. К домику вышли в темноте, как по заказу.

6 сентября

Неожиданности каждый день. Вчера медведь, сегодня семга. Я просто спустился к реке Западной и неожиданно выхватил хвост. Что-то идти уже дальше сразу расхотелось. Пошел погулять по устью. Там по карте отличный водопад. Может, еще мишку встречу. До устья всего 1 км, я сходил — лес замечательный. Деревья кривые, но большие, можжевеловый подлесок.

А еще лучше водопад в устье, с широким, мощным сливом.

Я поднялся от устья на север и открылся Лумбовский залив. Нерпы плещутся словно рыбки. О непогоде, что была трое суток назад, нет и речи. Невинно порхают букашки. Рыбок еще поймал, пару форелин. Днем накрапал дождик, а я и не обратил внимания. Тепло было, градусов 18. Запоздало в этом году лето, кое-где листва по реке побурела. Вернулся только к вечеру.

7 сентября

Было каменисто, стало кустисто. Солнце греет почти целый день на небе. Весь август не вылезал из телогрейки, временами, когда было ветрено, даже спал в ней. Но до майки все же не дошел, шел в ветровке: сентябрь все-таки чувствуется. Река Западная, в доме у которой мы ночевали, в месте брода чуть выше колена, чуть ниже пояса. Камней почти нет, дно — галька. Следующая река, Черная, и вообще оказалась заболочена выше водопада, глубиной тоже по самое "то". Зато от водопада к морю — каньон, тянется на километр, обрывается стенами до 50 м и выдается из берега вертикальными скалами. Конечно, я сходил, посмотрел. Сам водопад и в самом деле, кипящий котел — струя ударяется в стену и бесится там в поисках выхода.

8 сентября

В тот день от Черной шли по отличной дороге, при солнце. Только перед Лумбовкой немного болот. На реке стояли, ждали перевоза. Сначала подъехал КРАЗ и спросил с того берега, кто да что, и не перевез. Потом прибыл вездеход, переехал реку, люди вышли и первым делом проверили документы.

Печать ЗАТО "Островной" — здесь как паспорт с московской пропиской. Вездеход уехал в тайгу, обещали скоро быть. Прошло два часа, вся ночь и наступило позднее утро.

Являются: "Извините, ребята, мы проверяли границу". Но приютили. С обеда пошел дождь и лил до вечера, часа 4-5. За это время мы наелись блинов, отмылись и т.д. Обошли часть по периметру, даже плаца нет, странно, брошенные ПВО. Военные с разных мест: Североморска, Архангельска.

9 сентября

По полной воде и по приказу замкома Андрея вышли на лодке до устья Песчанки. Вез Гера — отличный человек, понимающий, подарил нам фальшфеер. На ночевку встали в кунге на Песчанке, приволоченном военными для рыбалок. Так как кунг свой, то он оказался буквально забит продуктами, с бутылкой водки на столике.

Немецкий хлеб 1987 года

10 сентября

Погода была солнечной. Мы пересекли Песчанку, воды по колено, и ушли по отличной проезжей, у местных почтительно называемой "танковой", дороге. В тот день у нас был пир на весь мир. Вышли в 9 утра, обед в 11 через 7 километров у избушки на Малой Песчанке, где переждали кратковременный дождик.

Димка обожрался!

Следующий обед на реке Кумжихе в домике у каньона (зашли посмотреть каньон).

От Кумжихи поднялись в сопку, спустились к Городихе и пересекли каньон, уже ближе к сумеркам. Наконец-то маяк!

Солнце зашло, похолодало. На маяке два человека, Петр и Вероника.

Маяк отремонтировали, он потерял свой шарм и выглядит, как супермаркет. Ночуем в квартире, быт маячника прост, людям не поставляют ни витаминов, ни фруктов, ни конфет, ни свежего молочного. И так годами, только в отпуск можно нормально поесть в городе, шоколада не видят вообще.

После Йоканги все реки переходимы легко, Лумбовка большая, но в устье течение слабое, и в отлив бродируется (выше пояса). Лумбовка, Песчанка в устье илисты.

Отдыхали на маяке, солнца уже не было, моросило. Я сходил к речке Городецкой на каньон. В устье при отливе речка словно ручеек, бежит по песчаному пляжу, скалы прямо из песка торчат — красиво. Дрова есть местами. Есть скалистые ниши, где можно скрыться от непогоды. После шторма на отливе много устриц, но все они оказались с песком. Еще сварили трепанга. Вероника выбежала в ужасе на улицу. Дали людям тушенки, оленины, а они жрут неизвестно что! Из оленины наделали котлет и слопали с картошкой. Берег моря скалист и красив. От Городецкого пойдем именно берегом, подальше от болот.

11 сентября

Вышли с маяка, весь день в небе солнце в легкой дымке, тихо и тепло. Надо же, сентябрь теплее июня и августа, температура +(6-18). По берегу много красивых скал, особенно перед бухтой Четырехрогой. Береговая линия изрезана, на Четырехрогой оказались днем, в отлив.

Травка растет по песчаным увалам, следующая бухта реки Виловатой по-настоящему сказочна. Глубокое ущелье, с водопадом, шум реки отражается от скал, и солнце. Я был в восторге. Повезло, что идем не в туманах, пространство открыто.

Дима заплутал на часик, и до Панфиловки дойти не успели, пришлось тормознуть в бухте Оленьей. Дров там нет, берег каменист и крут. Ночевать было прохладно. Хорошо, легли правильно. От Оленьей до Панфиловки не дошли всего 3 км, точнее, 3 км до избы.

Дошли, дом разрушен. Спустились на отлив и остановились на ночь у скалы, в гигантском проеме свода. Прилив подступил с пляжа к самому костру, затопив огромный пляж, остановился от огня в 5 метрах. Костер жгли в камнях и спали под скалой как настоящие древние люди. Жаль, не было солнышка в тот день, место красивейшее.

Зато на пляже нашел несколько крупных раковин, мы их сварили и съели, до чего же вкусные и жирные! Идти дальше Панфиловки было нецелесообразно, переход до избы на Качковке — день. И может солнышко завтра будет, даст сфотографировать?

Нет, тоже не было. Но по-прежнему теплынь. Шли по берегу и увидели нашу вторую избу, которую вчера искали. В красивом месте стоит, на высоте, труба торчит, вид на море, как я с противоположной стороны бухты не увидел? Надо же, в одной бухте 2 избы! Подъем с бухты начали уже когда вода подошла, полезли на скалы — я хотел сфотографировать бухту с водой. Перелезание заняло час, в то время как по песочку отлива ходьбы 8 мин. Далее от бухты на Качковку тот же рельеф имеет каньонообразный характер. Болот здесь нет, идти по-прежнему отлично, но в туманы, непогоду... Приходится подлавливать отливы и места ночевок с дровами, это несложно, но... Малая Качковка да и Большая сегодня легко переходимы. От Малой поднялись на сопку и вдоль Большой до притока-ручья (4 км от устья) добрались до избы, которую еле нашли. Если б не подсказка Петро, то и вообще не нашли бы тропы. Заросли, избушку скрывает листва. Открыли пристывшую дверцу, затопили печь. Сразу набежало тепло, ну до чего же грамотная, хотя и невидная избушка! Спали на полу, вещи по углам. За низкой дверцей трава, деревья, дуга сопки и тишина. Окон нет, спишь в тиши, полутьме и сухости, невзирая на лежку на полу, ветер не продувает, не тянет. Переход с Панфиловки до избы занял время с 9-18, без обеда.

15 сентября

Осень в этом году поздняя — сопки еще зеленые, только начали буреть. Обычно это происходит 20-25 августа. Солнышка снова нет. В 200 м от нас лагерь, знакомимся с охранниками реки, двумя Николаями из Питера. Они нас и не заметили. Ребята отличные, слово за слово — и мы остались. Я планировал, осмотрев Качковку, уйти сразу на мыс Острая Лудка, но когда пошел гулять с одним из Николаев вдоль реки, понял, что мы бы не дошли. До Лудки 8 км, для этого сначала нужно выйти обратно к морю, затем берегом (напрямую большие площади кустарника и болотистой местности), а это все 12 км. Отлив в 3 часа, осмотр устья и нелегкий берег отлива — камни и ил по сапоги (2 км). До темноты явно бы не успели. Но в целом на устье делать нечего. Я даже немного расстроился: спустись мы сразу вчера на отлив, где Качковка переходится по колено, и не надо было бы делать крюк. Но та избушка на реке всего стоит! Бухта Панфилова много краше.

В устье Качковки внимания заслуживает скала-останец и грот, в котором когда-то ночевали рыбаки. В русло браконьерами (военными, конечно) вбиты трубы для шестов, в скалы — стальные крюки. Можно представить, что творили здесь с бедной рыбой. В гроте старые бушлаты, на которых спали, чай пили. Там камни и сыро, здесь 20 лет назад еще ночевали. В сегодняшнем мире, где костер топить пластиком все более рационально, где масса резины и т.п. люди совсем забыли о простой жизни в природе. Вернулись ночевать в нашу любимую избушку. Внезапно Качковку накрыл плотный туман, сквозь который отлично пробивался свет полной луны. Неужто погода будет? Вчера солнце мелькнуло пару раз, сегодня светило до самого заката часа 4.

Качковка

16 сентября

Да, погода! Вообще без облаков! Но фотографировать особо нечего. Как я и предполагал, до моря кусты и кочки по метру! Жуть, что же творится дальше вглубь побережья. Сделали крюк — напрямую не пройти. Вообще характер местности начиная от Св. Носа сильно изменился — были широкие песчаные бухты и масса плавника, а теперь их заменили скалистые врезы в берег, песок только по отливу, с дровами проблемы. Зато реки разлились, стали все переходимы в отлив. Даже Поной и тот переходим у Русинги. Побережье пошло легче. Добежали до Острой Лудки и остановились подле того, что было обозначено на карте сараем. Солнце зашло без облаков! Я поражаюсь, сильных холодов до сих пор нет! Всходит луна, ночью становится как днем, я иду за водой, без фонаря прыгаю по камням.

17 сентября

Утром на улице близко к 0. Туманно, видимость до 50 м. Ночью немного подморозило понизу у ручья, но в целом было тепло. И правда, погода здесь не бывает, а рождается.

На Острой Лудке — заброшенный радиоактивный сигнальный пост. Генератор еще валяется.

Из останков избушки получился отличный жаркий костер. Через десяток — другой лет доски окончательно сгниют и путнику в здешних местах придется решать возникающие на ходу проблемы в большей степени, чем нам и тем более нежели тем, кто ходил здесь 30 лет назад. Или надо брать примус. До 1995 г. Все избы еще стояли! Вот тебе и ХХI век!

Туман к 10 утра сошел, и я еще раз перекрестился, припоминая вторую избу на Панфиловке: даже видя ее, держа в поле зрения, мы не сразу нашли спуск к ней среди расщелин и скал. Как хорошо, что мглистая часть пришлась на первую половину маршрута.

Дорога до Хапаевской бухты отличная. Только один раз влезли в кусты. Армии кустов стоят иногда в 300 м от края побережья, правильно мы пошли здесь, а не вдоль телеграфки. Вдоль моря по мыскам, местами непрямой прерывистой линией тянется череда оленьих троп. Посовещавшись, мы назвали это место Оленинским проспектом.

Идем, глядим — лебеди летят:

Выход на Орловку по ровной тундре, почти нет камней и кочек. Я заглядываю с высоты в бухту... Вот это скалы! В. Лица-2! Ошибся, не посмотрел в карту повнимательней, там песчаные бухты обозначены черным точками, а здесь мощный врез моря в берег. Ищем избу, которая где-то здесь по рассказам маячников. В устье не оказывается, идем до впадения Лаккуева ручья, ищем там, и снова нет. Солнце смилостивилось, посветило под вечер, я сделал прекрасные фото. Где же изба? Сижу, оглядываю с высоты берег в отлив. Осталось одно место — чуть пониже воды, где перебор воды по камушкам — брод. И склон там — лесист и полог. Иду туда, нахожу тропу, а с ней и избу. 3 ч проискали. Возвращаемся, собираем вещи, идем. И надо же, ошибаемся, ищем избу минут 30, лазая по камням и кустам. Ничего не видно в зелени, я бешусь и ругаюсь. Но наконец печь разогрета. Отличная буржуйка с высокой трубой дала много тепла. За пробитым окном глядит осень.

18 сентября

Такие красочные места быстро не покинешь, снова зависли, теперь — в доме на Орловке, первый и последний раз в жизни!

Зачем путешествовать? Да вдумайтесь, каким богатством мы тогда начинаем обладать! Кто сегодня ходит так, как мы! Люди привязаны к делам, скованы необоснованными страхами, мало кто познает мир в пути, со всеми его разностями.

Утром я отправился на осмотр водопадов и пропал. Взял спиннинг, наловил кг 6 рыбы, попалась и семга с икрой, ну куда уж тут идти? Полдня гулял, остальное ушло на рыбу. В семге нашли червей, значит не только озерная, но и речная рыба заражена паразитами.

Пошел за нормальными, отложенными половодьем сушинами, вверх по реке: растущая у дома березка горит плохо. Сказывается "необходимость по минимуму" — загодя прикладываю сил меньше, чем понадобилось бы потом, т. е. лучше 1 раз поднапрячься, сходить, чем потом непрерывно лазить по окрестным кустам в поисках сухих лесин. Остаток дня посвятил заклеиванию сапог: 3 дыры, довольно приличные. Попадет сучок — и все, сразу рвутся по кругу. Сначала заклеил припасенным клеем, потом сверху укрепил пластырем. Пластырь нагрел на огне, чтобы он сел намертво. Подступил прилив, образовалось море. Как обычно, показалась луна и заблистали звездочки: погодка у нас только по ночам. Какая же замечательная буржуйка! Горит долго, тепла много. Не дымит из-за высокой трубы.

19 сентября

Утро. По другому, пустынному, лишенному деревьев берегу скачет росомаха. Время 6.00, мелькают синие пятна неба. Моря нет, Орловка переходима менее, чем по колено. Воды в реках стало совсем мало. Поднимаемся в сопки, следуем далее вдоль береговой линии. В районе г. Анфал, чуть далее — пологий спуск к морю и перемычка, соединяющая со скалистым полуостровом. На перемычке лесенка и шест, на полуостровке когда-то стояла тоня. Какое живописное место! Перед г. Анфал — старый поморский крест.

Следующее живописное место — на каньоне, через пару км от первого. Здесь в устье ручья водопад и скалы — 3 брата. В обоих местах повезло — сверкало солнце! И появлялось именно в тот момент, когда мы там проходили. Переход с Орловки до бухты Орловка без осмотра достопримечательностей и остановок занимает 8 ч. В бухте пожгли костер, здесь есть дрова, дожидались отлива, чтобы берегом пройти до виднеющейся тони. Я наслаждался моментом: круг замкнулся, я пришел туда, где закончил в прошлом году.

Увидев этот берег и тоню в прошлый раз, я был поражен и мне захотелось вернуться сюда... Но берег столь живописен оказался только в этом районе (Городецкий-Орловский), с первой и последней тоней на всем пути с Д. Зеленцов. Вот ирония... Не прошло и года, как я ступил в тоню снова — как же дом изменился! 2 года здесь не бывали рыбаки, и что же мы видим? По сравнению с годом прошлым — все замки сорваны, мусор кругом, печь дымит, еды ни крошки. Еще пару лет, и конец избе, а какой вид красивый.

20 сентября

В сроки не укладываемся. По плану 20-го должны были выйти, оставив Поной за спиной. Идем на маяк, нас встречает Сергей Попов, старый друг, останавливаемся у него. Терско-Орловский маяк в процессе реставрации. Его обделывают в том же стиле, что и Городецкий — бутафория. Не сохранен ни общий архитектурный стиль, ни планировка. Попив чайку, идем гулять по берегу, осматриваем брошенную заставу, метеостанцию. Находим лафет от деревянной пушки, использованные запалы от стрельбы, старое кладбище. Метеостанция — это двухэтажный "коттедж" с русскими печами, утепленный от и до, и все брошено. Размеры дома и его отделка поразительны — такое на севере!

Сергей Попов!

Да, я снова убеждаюсь, кому-то было выгодно все в стране разрушить, чтобы возникла необходимость строить заново, на чем можно нажиться. Так западная экономика навязалась на нашу голову. Поразительно, сколько всего строили, и на тебе — до сих пор люди здесь живут как 50 лет назад и даже хуже. Сортиры до сих пор — дырки в полу, разве что не на улице. Дико! Вечером — баня. Так уж складывается, что на Орловский я прихожу в банные дни.

21 сентября

Лето! Солнышко, +18. Все жужжит. После бани медленно просыпаемся. Подошел новый начальник маяка, Сергей Талов, стал нас прогонять, типа, маяк — закрытый объект, нечего здесь рассиживаться.

По знакомой уже дороге идем 8 км до Русинги. Солнышко целый день, только к вечеру заиграло в прятки. Я покрыл сарай давно припасенным толем на случай дождя. Вот, нормальный коллектив распался на маяке и все потихоньку запустевает — толь брошен, консервы 2005г, чай плесневеет. На подходе к домику наступил на гвоздь, торчащий см на 3. Я вспомнил эти доски, еще в прошлом году видел эти гвозди и хотел доски перевернуть, да раздумал, поленился, подумал — мне-то что! Принялись за икру, разрезали хлеб, намазали подаренным на маяке маслом. Икры г 700-800 получилось, это с 1 семги. Нам сказали, что черви, которых мы видели, не опасны, опасны те, что в мясе, но они пока редки.

На Русинге деревья уже не кривые и приличных нормальных размеров. Такие были и на Орловке. Орловка — первая река с таким лесом на побережье.

22 сентября

Спалось отлично. Порывистый ветер врывался в щели и пустые окна волнами свежего воздуха, небо было звездным. Глухо шумела печь, щедро даря тепло, и ветер казался звездным, с далеких галактических просторов.

Проснулся в 8 часов, солнце, отлично. Посмотрел карту, до кунга на Поное — 6 км, быстро дойдем, и у меня сразу возникает желание, не теряя времени и солнца даром, осмотреть район 3-х островов. Так и делаю, спускаюсь по Русинге до устья, потом берегом до самого мыса. Красивые миниатюрные зеленые островки, циклопические военные (многоярусные) сооружения — жаль, не было фонаря!

Там под землей есть даже жилые помещения. В ручьях встретились елки, по дороге назад — лоси. (Самец подозрительно проводил взглядом, не нападая, но и не отступая.) Я так прошел бочком, сфотав семейку на память. Возвращался тропой, указанной на карте, ведущей через г. Высокий холм — ну и дорога! Кусты, болота, нога разболелась страшно. Встречный южный ветер продолжал напирать и вымотался я до нитки, учитывая каждый шаг, отзывающийся болью. Быстро перекусили и вышли, к кунгу подступили уже в темноте. По дороге встретились еще лоси, приятно видеть столько зверья. В кунге распалили печь, и из-под трубы посыпались мыши. Здесь уже кругом осень, все золотое!

23 сентября

Но как тепло! И ночами, и днем t > +10, забыл про куртку и шапку. Нога болит и никуда не пошли. Все тот же южный ветер, но днем он стих. Даже заморозков нет.

Солнышка за мысом Терско-Орловским больше, это чувствуется. С ночными похождениями проспали до 11, завтрак в 14. Только залез на сопку, набрал брусники для киселя да грибов. Грибы постраннели — процесс их развития нежданно прекратился, и они так и остались стоять в тундре, постепенно усыхая и покрываясь бурой коркой. С виду не ах, но форма и объем сохранены — разрезаешь такой гриб, а внутри он как свежий! Чудным образом законсервированный на свежем воздухе, нет даже червей! Вот климат! Видимо, холодные северные ветра внушили им мысль, что лето закончилось, а лето — вот оно!

Днем поспали, так сладко. Проснулись в 19 часов. Я нагрел воды с можжевельником и пропарил пробитую гвоздем ногу. Обычно это спасает, ускоряет процесс заживления. Еще ламинария сходна по воздействию ихтиоловой мази, снимает опухоли.

Река Поной осенью

24 сентября

Снова ночью тепло. Слегка крапнуло с утречка, но потом рассеялось, солнце! Идем, снова мошкара вьется, одуванчики цветут, в лужах головастики...

20 км до заставы, нога болит. Каждый шаг — мучение. На заставе нас покормили и собрали в дорогу. Погранцы чинят заставу под евро. Пластиком оформляют помещения, как офис. А на следующий год, замечает Виктор Ноздрань, отопление менять будут и все опять сломают.

25 сентября

С утра идем смотреть пушку. Оказывается, столь историческое сооружение изуродовали! Взяли и отпилили стволы на металл. Стоит орудие как инвалид с культяпками. Самое интересное, вокруг металла полно, но собирать надо, а тут отпилили, поднапряглись разик — тонна есть! Вот так исчезает история.

Походили, посмотрели еще — в сопках бункера, но все в развалившемся состоянии. Вернулись на заставу, Виктор перекинул нас в Лахту через Поной. Все! Отсюда новая часть маршрута.

В Лахте остались ночевать, нога болит. Ночью резко похолодало, -1. Это первые холода на маршруте. К вечеру прошелся дождик, а на той стороне реки валил снег. Надо же, как меняется климат с изгибами береговой линии! Он менялся резко за Св. Носом, затем за Терско-Орловским мысом, теперь на Поное. Вечер провели в разговорах с Ларисой Павловной. Говорит она много, но добрее многих, любит природу, цветы, остатки еды выносит чайкам.

Лариса Павловна

26 сентября

И правда, за Поноем теплее, зелени больше, чем тронутой осенью листвы. Солнечно, мы позабыли о дождливых временах, присаживаемся на ягодных пригорках и залипаем на ласковом солнышке. Через 5 км после начала пути боль в ноге снова дала о себе знать — и я уже чуть не выл.

Идем — знакомые места. Вот тоня на мысу Красный. Тучками летают казарки, но людей боятся, загодя меняют траекторию и подкрасться из-за сопки не дают. Останавливаемся в бухте, на карте — "рыбачья изба Кузьмина". Здесь, после Поноя, часто будут встречаться тони (рыбацкие станы, где люди ловят семгу с августа по первую половину сентября).

Есть баня, еда, дрова, и т. п. Топим баню! Вообще, эта часть маршрута самая "легкая", благодаря тоням и ровному рельефу, отсутствию заболоченных пространств и наличию оленьих троп сквозь кустарник. Банные дни можно теперь устраивать ежедневно. По сравнению с предыдущими частями пути это звучит фантастически. Единственно возможная трудность сейчас — это холода и октябрьские ветра.

27 сентября

Следующая рыбацкая изба в бухте Кислоха. Я в эйфории, надо же, моя прошлогодняя крайняя южная точка побережья!

Следующий переход оказался недолог, до избы "Кузьминские новинки", там целый комплекс построек + баня. Нежданно к сумеркам поднимается ветер и я уже рад, что мы не рискнули отправиться еще на 10 км вперед, до следующей избы. (Нам повезло, расположение изб подсказал Сергей на Терско-Орловском маяке) К ночи ветер усиливается в порывах до 25-28 м/с, на море шторм, брызги бьют в окна.

28 сентября

Весь день в избе. Ветер утихает только к вечеру. Изба светлая, большая. Непогода была столь сильна, что я уже начал подсчитывать запасы. Но все стихло, завтра явно ходовой день.

29 сентября

Дни летят... От избы Куз. Новинки до следующей жилой на реке Даниловка ходу оказалось 5 ч, 10 км. Правильно, что не рискнули на переход позавчера — до темноты оставалось 2,5 ч, явно не успели бы и влипли в шторм.

Характер местности изменился: подъем берега небольшой, зато каждая более-менее крупная речушка в смехотворном приливном каньоне, который каждый раз приходится обходить. На подходе к Даниловке попался медведь. Солнышка сегодня не было. В избе на Даниловке с едой уже не ахти как, и я поругал Димку, что он поленился собрать картошку в Долгой губе, где та валялась прямо на берегу. Остановка в доме связистов на реке Пялка (двойные окна, отличный зимний дом). Место красивое: на берегу реки, кругом желтеет лесочек, цветет тысячелистник как ни в чем не бывало. Топим печь (куда дрова влезают по метру), дом наполняется паром, давно его никто не протапливал, а дом отличный, лучший на Поное. Я все вспоминал сегодняшнего мишку, который то бежал, то останавливался и оборачивался. Красота!

Дом связистов на Пялке

30 сентября

Солнышко выглянуло ненадолго, вчера его совсем не было. Но тепло, без заморозков даже.

Район побережья р. Пялка — мыс Красные Щелья и дальше — это множество небольших скал по отливу. Миниатюрно-живописно: то остовы кораблей, то зубья виднеются. Я долго фотографировал еще у дома, тормозил, пока вышли — 12.00, идем — утка летит! Еще живая, истерзанная когтями коршуна. Хищника-то мы спугнули, он и улетел, оставив добычу, на которую мы наткнулись случайно совсем (20 м в сторону — и прошли бы мимо).

Прошли еще немного — олененок! Попозировал мне.

Дальнейший путь пролегал без солнышка, по болотисто-каменистой местности. На ночлег остановились за 6 км после мыса Краснощелья. Здесь сарай — буржуйка из бочки, топишь кругляком дров, об избе не идет и речи — щели со всех сторон. До этого нам встречались (после Поноя) каменные печи и отличные дома, а тут... даже расстроились! Припоминаю последнюю ночевку: отличные кровати, матрасы, подушки — постельного белья только не хватало! И тут нате — барак! Карты на этот район у меня нет, я не могу сказать, где мы точно. Перед сараем еще олененок, но этот почему-то запрыгнул в море. Справа подступил лес — желтизной берез и зеленью елок. Погода вроде и ничего, не скажешь, что завтра 1 октября! И так торопиться не хочется. На Пялке бы прожил и день, и два. По мысу Кр.Щелья полазил бы еще — там много вдающихся в берег разрезов, скалистых, живописных. Набрели на скалу — каменное "окно"... в полутораметровой скале! Завтра р. Снежница.

С уткой нам повезло. Единственное, за что я переживаю, это что заставил птицу помучиться и сразу не свернул ей голову.

Сегодня мы шли, и я снова поражался обилию строений на побережье: надо же, как было оно обжито! Пару км от устья Пялки стоял 2-печечный дом, сразу за мысом — еще один. Потом, еще через 3 км, в небольшой бухточке вокруг водопада ютилось еще с десяток строений — человеческое пришло и ушло, а водопад так и гудит. За пару км перед нашим бараком — землянка на отшибе, была. Т. е. у каждого связиста, навигационника был свой домик. У работника каждой профессии свое пристанище, и побережье было обжито, как Подмосковье сегодня! Но более всего меня поразил водопад — вот она, вечность! Не в незыблемости бетона, пластика, стали, а вечном движении воды.

1 октября

5км от Кр. Щелья — домик перед Снежницей. Здесь некий дед Костя по доброте душевной покормил нас прокисшим супчиком из лосятины, ну мы и отравились. На Снежнице лес, здесь очень красиво.

Чуть выше устья — тракторный брод, дорога на Сосновку (вправо от моря) и тропа прямо. Снежница царит: по одну ее руку елки, боевитые, собранные, по другую золотятся березы. Редколесье с кустиками можжевельника. До Сосновки от реки — 12 км.

Сосновка!

Местность камениста, скалиста, болотиста, зверь здесь прячется от вертух и охотников, его едва видать. Часто изрезанный рельеф. Р. Сосновку штурмуем в отлив уже затемно, и вот мы в деревне. Первый же дом оказался тем, который нам нужен. Нас приветствовал Елисеев Иван, охотник — именно к нему мы и шли. И мига не проходит, как мы оказываемся в тепле, жмуримся от электричества, с кружками горячего чая в руках.

Елисеев Иван, Сосновка

2 октября

Остров Сосновец

Со Снежницей лес подошел, а с Сосновкой отошел опять в сторону. Ночью проклинал деда Костю, днем позвонил домой. Выбрались поздно, часа в 2 дня вышли из Сосновки. Путь до р. Глубокой вдоль побережья — это скалистая бухта, кочки, или кусты, или вода. Вымотались страшно, но до жилья дошли. Жилье — отличный дом возле водопада, теплый, зимний.

Ветер что-то завыл, застучал дождь. Сполохами чертит в ночи треснувшая печь, ты засыпаешь под этот рокот и шум реки за стеной, вой ветра и скрежет дождя об израненные стекла. В рацион вошли шоколад, конфеты, изюм. Магазин в Сосновке работает с 11-13, но люди живут! Все ставят сети, рыбнадзора здесь не боятся. Летом много приезжих.

3 октября

Дорога после реки нежданно улучшилась, а погода нет. Перепрыгнув через водопад, поднялись повыше и двинулись старым берегом моря по увалу. Ветер с дождем в лицо рвет плащ. Сапоги мои столь уже дырявые, что мгновенно промокают, по 5-7 дыр в каждом. Клеить я их замучился, заплатки тут же отваливаются, снова с мокрыми ногами, мучения страшные. Леса нет — тундра. До Рвов ровно. На Рвах полузаброшенная база оленеводов, дом похож на засранный сарай. От Рвов и одноименной реки дорога берегом моря относительно скалиста, мелкие спуски и подъемы, но идти легко. Потом песчаный пляж, мыс ровно загибается в широкую губу, в конце которой виднеется лес, и снова поднимаешься в сопки. На пути нам встречается еще один полуживой гусь, пожеваный лисой. Ну, везет же! Правда, мы его экономим, у нас есть оленина, подаренная Иваном, жуем ее. Неожиданно в бухте из-за сопки показывается домик и, как теперь оказалось, он лучший на побережье! Полы покрашены, занавески, убранство, что я даже разулся невольно, прежде чем переступить порог. Печка отличная. От Глубокой со всеми завихрениями прошли км 14, дождь кончился, время до темна еще есть, и я иду на прогулку до мыса. Там землянка, хозяева — лемминги, перегрызли все, что можно, но жить, если протопить печку, там здорово. Возвращаюсь в домик, больше похожий на загородный, в нем тепло, красиво, уютно, окружает перелесок, шумит ручей, уходить не хочется. Ну и конечно же, как в продолжение, мы остаемся здесь.

4, 5 октября

Просыпаюсь рано, солнце! День обещает быть, и я тут же, не успев проснуться, иду на прогулку в лес — вверх по ручью. На подходе к лесу не замечаю лося и тот буквально упирается в меня рогами, я жутко пугаюсь, ору благим матом, лось получает меж рогов палкой, хоркает и убегает. Мне становится немного грустно, что я испугался сфотографировать этого крупного зверя, глянувшего на меня с высоты своих ног в упор, ветвистые рога запомнились на всю жизнь. Ладно... Иду лесом к реке Бабьей, которую глядя с мыса заприметил вчера, и выхожу на шум водопада. Ух, красота! Обрывистые скалы, елки, уступы.

Солнце золотит осеннее убранство, плавит скалы, какое оно уже низкое! День укорачивается, ночью был очередной заморозок, но снега так и нет, местами даже пробивается зелень. Попробовав ловить рыбу под водопадом, возвращаюсь к дому ни с чем, и на подходе встречаю зайчишку! Ого, да тот уж совсем белый! Доспав часа 2 и переосмыслив увиденное, отправляюсь в новый поход к водопаду — и на этот раз рыбка ловится! Как раз 2 штучки нам пожарить. Удовлетворенный жизнью человеческой, присаживаюсь на кочку возле маленького костерка — ужин есть, такой красивый солнечный день! Хорошо, умиротворенно. Возвращаюсь в дом, чистим рыбу, собираемся сходить за брусникой. И внезапно появляются люди и все рушат. Охотники, летят перья непонятно зачем застреленных ими уток, в доме теснота, перегар, храп, вокруг домика мгновенно образуется помойка. Хорошие, добрые люди. Но идиллия нарушена, какие тут лоси да медведи, все, конец, и слезы набегают на глаза... Полубессонная ночь, охотники уезжают, море грязи, немытой посуды после них. Не успели выправить эту кривизну бытия, солнце было улыбнулось, как вертолет, новые гости, повыскакивали с удочками да спиннингами, новый шум. С грустью покидаем славный уголок природы, настроение подавленное. Как-то все белое, чистое замарано, испорчено. Река Бабья легко преодолевается по отливу, лес снова отходит от побережья, тундра бурая, предзимняя. Идти все легче, твердым верхом, через небольшие овраги — берег выхолаживается с каждым днем. 12 км от Бабьей — землянка в побережье, еще 3 км вперед — изба на р. Лиходеевке. Река сильная, каменистая, переходим ее по перекату, ноги в продырявленных сапогах так и стынут. В избе наши знакомые охотники, закармливают нас рыбой, колбасой и печеньем, но дело не в еде, а в гармонии, и мне тяжело.

Сколько ещё просуществует дикая природа? Сто лет? Или десять?

6 октября

Выходим на маршрут. Через 4 км заглядываем в очередную избу (О, сколько ж их на побережье!) к Володе Кошуре, который угощает нас чаем и рыбой, как положено. С неким Сашей они ремонтируют баню, и мы особо не задерживаемся, т. к. день короткий, идем еще 7 км до избы на Пулоньге. Дорога ведет барханами, если бы не дерн, то прямо как по пустыне. Накрывает очередная непогода, ветер с дождем. Ноги мокрые и я сильно замерзаю, промокший насквозь. Но вот дом, печка, согреваемся. Жарим картошку, варим гуся. Всю ночь ветер, дождь, часов в 11 пришел Саша, умбский алкоголик, которого Кошура взял на море для перевоспитания. Кошура — интересный человек, стариком не назовешь, водится с запущенными алкашами, приучает их к труду. Ему, конечно, нужны рабочие руки, но себе дороже выходит. Просто Кошура — добрый.

Саня что-то ещё сильно в себе, даже не предложил нас перевезти через Пулонгу и не объяснил дорогу, из-за чего мы зависли в болотах. Выбравшись из болот, ступили на берег и дальше все уже по лесу. Отлив днем, идти отлично. Скалы еще есть, но все они зализанные морем и их мало. 4 км от Пулонги — изба, через 12 км еще одна перед р. Кумжевая. Здесь большой дом и очередной срач охотников, пустые бутылки и перья бедных птиц, разбросанные по полу. На столе брошены куски бекона, нарезки. Значит, ты был сыт, зачем стрелял, отнимал чужую жизнь? Пулонга — река сложная для перехода в большую воду, плиты, камни, только по отливу.

На Кумжевой заночевали. Я слишком долго фотал закат и штормовые волны, пену. До д. Пялицы еще 12 км.

8 октября

Идем снова неспешно. Река Кумжевая в устье выше колена по отливу. Сапоги текут, а я перехожу босиком, благо дно — песок. Ноги мгновенно стынут, обжигает, жжет их, совсем жутко, вода с каждым днем холоднее. В Пялицах идем к брату Ивана Николаю Ильину и его супруге Валентине. Какие это прекрасные люди! Щи, уха, свежие продукты, всякие вкусности, баня по-черному и белые простыни...

Экология Белого моря нарушена — камбала перевелась в размере, попадаются чернобрюхие особи. С семги, попадающей в сетку, сыплется чешуя, такого отродясь не было. Порой в пресной воде ловится морская рыба, чего тоже раньше не наблюдалось. Олени выбиты, за лосями с каждым годом надо ходить все дальше. По прогнозу охотника Елисеева Ивана через 2-3 года лося уже не будет совсем. Р. Пялица сильно заилилась — раньше в нее суда заходили. Устье заилилось скорее всего из-за полной вырубки деревьев по берегу. И это при том, что большинство тоней по побережью разрушено, что людей сейчас на Терском берегу во много раз меньше, чем было 50 лет назад, когда в деревне не 30, а 300 человек жило, и зверь, птица водились в изобилии.

9 октября

Следующий наш шаг — Никодимский маяк. Выходим поздно: гостеприимство Ильиных сильно расслабило. Погода отличная, солнце. 22 км по берегу просто идеальны. Отличный пляж, твердый песок. Доходим за 4,5 ч. Есть дорога, от Кузомеля до Пялиц можно на УАЗе проехать. На маяке пьянство. Товарищ старший мичман и маячники бухают. Предлагают водку как нечто самое ценное, с удивлением смотрят, когда отказываемся.

10 октября

Расслабились, закемарили после обеда, так и не вышли. Однозначно, долгосрочное путешествие стало сказываться: усталость накопилась. Поселились на пустой квартире маячников. Здесь отличная печь, чуть дров — уже дает тепло и долго его держит. Голландка в высоких потолках. Вот мы и пригрелись.

Никодимский маяк

11 октября

Выбрались наконец. Ветрено второй день, холод. До Чапомы 10 км, несколько тоней по берегу и все на замках... Первый признак цивилизации! В Чапоме зависаем на фактории — нас кормят и поят, здесь снова течет водка, просто кошмар. С трудом удается опьянения избежать. Николай, владелец аренды, рассказывает о Йоканге и других красивых местах.

12 октября

Выходим — до устья Югины. В Пялицах был вертолет, мог увезти бесплатно — мы не захотели, дальше пошли. Здесь снова проехало пара машин, но нам было лень отрываться от печки. Переход через Югину завершился неудачей. Я несколько раз пытался форсировать ее в устье по пояс и дико замерз от ледяной воды. По виду не широко, но был прилив, холод, что и было причиной остаться у печки. Пока растапливал печь, все колотила дрожь, руки грел непрерывно. Вообще такие купания уже не по сезону совсем, вот так люди и замерзают, оказавшись мокрыми на ветру.

Устали!

Мы в Стрельне.

Здесь старая деревянная церковь. В деревне 1 человек, остальные приезжие, больше с Умбы. Чуть выше — лагерь иностранной рыбалки, нас перевозят на лодке через Стрельну, реку довольно крупную. Я не могу нарадоваться на свои новые сапоги, подогнанные матросами на Никодимском маяке — я больше не перехожу каждый второй ручей босиком. Дорога со Стрельны отличная, я переобуваюсь в кроссовки.

Вскоре наступает лес и мы шагаем уже по лесу, уже не особо надеясь на попутку, и даже скорее не желая ее — вокруг снова хорошо, чувствуется так, и пропадает стремление торопиться. Да, до Тетрино мы сегодня явно не дойдем! А тут на пути еще встречается табунчик диких лошадей (якуток), те живут в тундре круглый год, по башкирски — тебенюют, роют снег копытом.

Замечтавшись, мы внезапно сворачиваем с дороги к морю и натыкаемся на избу, где и ночуем в 10 км от Стрельны. В избе печи нет, местами и стекол в окнах, но сухо, спать можно. В костре напекаем картошки, она да чай — весь наш ужин. Суровеет, смеркается быстро, но выходит полная луна и освещает приунывший мир бодрым холодком предзимья.

14 октября

А уходить и не хочется! Предчувствие цивилизации гнетет хуже некуда, пройдя по дороге 3 км, сворачиваем на север, от моря в лес. И душа оттаивает, оживает. 500м вверх и ты в диком лесу. Человек здесь конечно же был, но лишь присутственно. Вот в танце замкнулись мертвые елки, лес частоколом глядит издали. Подлеска нет, идти по мягкой бруснике и мхам первобытно. Вот распадок, звенит ручей. Наткнулись и на медведицу с медвежатами, метров 30, не больше. Выглянуло солнышко, озарило красотой. Распалить бы костер, да остаться здесь навсегда... Часа 4 ходили. Спускаемся на Каменку уже к ночи. На другом берегу разжигаем костер на останках военной части, так, чуть обогреться. Воды в реке было по пояс.

К ночи Тетрино. Не сразу находим ночевку. Деревня деревне здесь рознь, да и наличие многочисленных туристов в летний период вершат свое дело. Двух путешественников Рудольф скупо угощает плесневелым кусочком рыбы и требует водки. Мужик ленивый, ни ружья, ни сетки, в его доме живет телевизор, крыльцо починить собирается вот уж какой год. Ну и скуповат, конечно, привык все за плату.

15 октября

От Тетрино снова пешком, но настроения нет — везде следы присутствия людей. Через 10 км тоня, нас даже не пригласили на чай. Еще через 5 км еще тоня, двое молодых парней, угостили их зефиром, так обиделись, что колбасы не принесли. А сами каждый день на мотоцикле в поселок возвращаются. Еле выпросили позавчерашнюю кумжу, которая валялась в баркасе для собаки. Здесь один выход — начинать варить кашу из топора, жарить голову и кусочек хвоста и предлагать угоститься. Рыбакам станет стыдно, может, чего и подкинут.

Ночью сильно приморозило, пошел снег. Утром — белым-бело!

Мы опять, погруженные в новые впечатления, уже не торопимся, через 3 км приостанавливаемся у р. Ромбач на чай. Вокруг все те же прекрасные елочки... высокие стволы, короткие ветви.

За пару км перед Чаваньгой изба рыбаков, где уже угощают чаем.

Протормозив до вечера, внезапно воспряли духом и махнули 10 км от Чаваньги до избы Валдай. От Чаваньги уже насыпь, стоит единственный дорожный знак на всем пути до Кузоменя, колеи и канавы, мосты и все это пугает. Мы возвращаемся в цивилизацию. На Валдае тепло, печь натоплена, семга на столе, замка нет — это глоток воздуха для нас. Располагаемся.

17 октября

Ночью ветер, непогода. Природа грустит вместе с нами. Приезжают рыбаки, угощают рыбкой. Вкусная, со вкусом лайма. Подворачивается машина, и мы уезжаем. Дверь захлопывается и все, тундра теперь за окном.

Около 700 км пути мы прошли за 2,5 мес, или со всеми наворотами даже больше — я не считал. Надеюсь, я хоть на пол-шага приблизился к пониманию счастья за это время.

Юра Тр. перевозит через устье Варзуги. Сразу подворачивается машина. Лента дороги сжимает пространство в голове, ограничивает — раньше я не видел конца, не было предела — в ущельях реки стремились за повороты, в лесу средь елок мерцал просвет. В Варзуге вписываемся. Дождь стучит в окно, мир грустит.

18 октября

Нам везет, подворачивается машина на Умбу: сюда привезли лесоматериалы под строительство храма. Микроавтобусом вывозят плотников обратно, мы с ними. Петроглифы и лабиринт в Умбе остались недосмотрены, карты нет, местные ничего не знают. Уезжаем в Москву из Кандалакши в 2ч ночи, попив напоследок за вокзалом чайку у костра.

Варзуга. Наш посох, который прошагал вокруг Кольского, отец Митрофан пристроил в свой музей!

Публикуется на сайте "Кольские карты" с разрешения автора Ирины Опанчук ©

По материалам дневника Арбузова Д.В.

Фотографии Арбузов Д.В.©