Д. Семенов, ОТЕЧЕСТВОВЕДЕНИЕ. ВЫПУСК I.СЕВЕРНЫЙ КРАЙ и ФИНЛЯНДИЯ. 1864 г.

[80]

8. Лапландцы.

Происхождение. — Физиономия. — Одежда. — Жилище. — Религия. — Нравственность.

Северо-западная часть Европейской России, расположенная между Ботническим заливом и Белым морем, [81] занята также финнами, известными под именем прибалтийских. Лапландцы, финны собственно, или финляндцы и карелы составляют обитателей этой области России. Лапландцы, занимающие самую северную ее часть, разделяются на финских и русских. В физиономии как тех, так и других ясно видны черты финского племени.

Все лапландцы небольшого роста, лоб у них широкий, низкий, глаза узкие, скулы выдавшиеся, цвет лица желтый, впрочем, не от природы, а от дыму, которым всегда наполнена хижина лапландца.

Одежда, как мужчин, так и женщин, шьется из выделанных оленьих шкур и покроем походить на сорочку. Эта меховая сорочка, называемая peski, в праздничные дни заменяется суконною. Поверх ее женщины носят горсет, а шею повязывают холщевым воротником, длинные концы которого падают на грудь и образуют род карманов. Пояс, украшенный медными или серебряными бляшками, составляет необходимую принадлежность как мужского, так и женского туалета. Зимою поверх пески надевают еще другую одежду, одинакового с нею покроя и такую узкую, что непривыкший едва влезет в нее. Обувь лапландцев шьется также из оленьих шкур.

Живут лапландцы в деревнях. Эти деревни не представляют приятного зрелища, особенно в летнее время. На земле повсюду валяются рыбьи потроха и чешуя, что, разумеется, сообщает окружающей атмосфере не очень приятный запах. Архитектура лапландских хижин далеко незамысловатая. Каждая сторона фундамента, образующего четырехугольник, состоит из трех балок, положенных одна на другую, а верхняя часть составлена из досок и по форме походит на пирамиду. В некоторых деревнях, по недостатку в лесе, фундамент складывается из камня и самые хижины имеют форму овальную. Внутреннее устройство жилья также просто. Во всю длину хи[82]жины, начиная от дверей до задней стены, положены две балки; их перекрещивают другие две, идущие поперек. Таким образом, хижина разделяется на девять отделений. Передние три служат местом складки дров и домашней утвари, а в задних трех сохраняются съестные припасы. Назначение остальных такое: в среднем устраивается очаг, по правую сторону от него помещается хозяин с хозяйкою, а по левую остальные члены семьи. Подле каждой такой хижины строится еще нисколько небольших кладовых, клетей, где сохраняются рыбы. Эти кладовые ставятся обыкновенно на высоких столбах для того, чтобы сохранить запас от волков, лисиц, медведей и других животных.

По занятиям, лапландцы могут быть разделены на рыболовов и лесных, т. е. занимающихся исключительно охотою и оленеводством. Число последних, впрочем, в настоящее время незначительно и уменьшается с каждым годом — знак, что лапландцы подвигаются на пути развития. — Образ жизни лапландца-рыболова довольно однообразен. Весна составляет для него самое важное время года. С наступлением ее он отправляется к берегам Норвегии на рыбную ловлю. При ловле соблюдается такой обычай, что два или три лапландца сговариваются с норвежцем, который снабжает их и лодкой, и рыболовными сетями, за что они обязываются отдать ему половину наловленной рыбы. Десятая часть другой половины удаляется в пользу духовенства, а остальное лапландцы выменивают на хлеб у норвежских промышленников. К Иванову дню озера освобождаются ото льда и лапландцы спешат восвояси, где их ожидают те же занятия. Лето для лапландца — самое счастливое время; о нем он вспоминает, как о потерянном рае, как о высшем блаженстве, когда он с сытым желудком, защищенный от комаров, засыпает совершенно чуждый заботы о зав[83]трашнем дне. Такого покойного состояние, лопарь, по природе флегматический, не променяет на сокровища половины мира. Впрочем, и в летнее время покой лапландца нарушается необходимостью переходить от одного озера к другому. Часто озера соединены между собою естественными каналами и тогда переезд не представляет больших затруднений; в противном случае лопарю предстоит много хлопот и труда. Он должен волоком перетаскивать и лодку, и необходимые рыболовные снаряды и все свое хозяйство.

С наступлением осени лапландцы переселяются в свои зимние хижины. Наловленной рыбы недостает на долгую зиму, а потому они по необходимости принуждены искать других средств к существованию. Эти средства представляет охота, составляющая их главное занятие от половины сентября до дня всех Святых и от Marienzeit до тех пор, пока не оттает совершенно земля. Всего больше охотятся лапландцы за оленями и многим из них удается в продолжении всего времени охоты убить от 30 до 40 голов.

В настоящее время все финские лапландцы христиане лютеранского вероисповедания и в религиозном отношении довольно образованы. Кострен говорит, что многие из лапландцев, живущих в окрестностях озера Энаре, знают наизусть весь Новый Завет и во время богослужения, при общем пении псалмов, редко кто из них заглянет в молитвенник. Такое явление тем более замечательно, что, по свидетельству одного миссионера, относящемуся к 1751 году, лапландцы были еще язычниками в полном смысле этого слова.

Хотя немного прошло с того времени, как лапландцы сделались христианами, но, не смотря на это, они до того успели забыть свою языческую религию, что едва помнят имена прежних богов.

[84] Сравнивая между собою лопарей рыболовов и лесных, не трудно заметить, говорит Кастрен, что последние уступают первым, как в умственном, так и в нравственном отношениях. Причина этого частию кроется в их образе жизни, а также и в том, что до сих пор религиозные истины передаются им на языки для них почти непонятном. Несмотря однако на это, и лесной лопарь довольно глубоко проникнут религиозным чувством: молитвою встречает и провожает он Божий день, с молитвою садится за стол, чужд всяких суеверий, давно забыл о своем языческом прошедшем и считает священною обязанностью передать своим детям те правила христианской религии, которые известны ему самому. Религиозное чувство лесного лопаря ясно обнаруживается также в его безграничной любви не только к жене и прочим членам семьи, но даже к прислуге. Один лопарь говорил Кастрену, что он, в продолжении 30-ти летней жизни с женою, ни разу не обменялся с нею недобрым словом и никогда не называл ее иначе, как моя пташка. Такие примеры супружеской любви и согласия, довольно редкие для нас, очень обыкновенны для лапландцев. Мягкость души составляет одну из характеристических особенностей этого народа. По словам Кастрена, характер лапландцев походит на ручей, воды которого текут так тихо и медленно, что даже трудно заметить их движение. Встретит такой ручей большую преграду, он отклоняется в сторону, но под конец все же достигает своей цели. Таков и характер лапландца — покойный, мирный, уклончивый. Мир — его любимое слово. Живя посреди негостеприимной, бедной природы, он переносить все трудности своей жизни с невозмутимым спокойствием, и желает только одного, чтобы не мешали ему пользоваться тем немногим, что он [85] имеет, чтобы не трогали его старых обычаев; одним словом, чтобы не нарушали его покоя, мира.

Такова характеристика лапландцев, представляемая Кастреном. В ней, конечно, есть значительная доля пристрастия, но это не должно служить ему в укор; ведь он говорит о народе родном, близком его сердцу.

Что касается до русских лопарей, то они, находясь в частых сношениях с русскими и карелами, мало по малу теряют свой национальный характер. В русских лопарях внутреннее довольство собою уступает бессмысленной веселости, спокойное размышление — ловкой сметливости, жизнь мирная меняется на трудную и хлопотливую. В кругу русских тотчас же можно узнать молчаливого, угрюмого лопаря, но в отношении к своим соотечественникам он уже почти русский и не только владеть русским языком, как своим собственным, но даже поет русские песни, принимает, мало по малу русские нравы и обычаи; одним словом: теряет национальность и, вероятно, скоро ничем не будет отличаться от своих соседей.

Особенную черту характера русских лопарей, и особенно лопарок, составляют раздражительность, доходящая нередко до исступленной злости. Между многими рассказами о неистовстве лопарок, приводимыми Кастреном, особенно интересен следующий: раз, говорит Кастрен, русский купец, с которым я случайно столкнулся в Лапландии, предложил мне на деле несколько примеров исступленной злости лопарок. Убрав ножи, топоры и другие опасная вещи, он подошел к одной бабе и хлопнул перед нею руками. Рассерженная баба, точно фурия, бросилась на него и стала его бить, царапать, кусать, а потом в изнеможении повалилась на скамью, чтобы перевести дух. Едва только стала она приходить в себя, как к ней подошел другой купец и, махнувши несколько [86] раз платком перед ее глазами, убежал из комнаты. Надо было видеть, что сделалось с нею. Она кидалась от одного к другому, кого била руками, кого стукала об стену, кого хватала за волосы. Сидя в углу, в нетерпеливом страхе, дожидался и я своей очереди, прибавляет Кастрен, и наконец, с ужасом увидел, что она, вперив на меня дикий свой взгляд, кинулась с распростертыми руками и готова была уже вцепиться своими когтями в мое лицо, но два здоровые карела схватили ее сзади и она, в совершенном бессилии, упала к ним на руки.

Образом жизни русские лопари почти вовсе не отличаются от энарских. Рыбная ловля составляет их главное занятое, а потому летом живут они при озерах, при реках и на поморье в палатках, а осенью сбираются в свои зимние хижины, расположенные в противоположность энарским, в очень близком расстоянии друг от друга. Это одно уже доказывает, что русские лопари далеко не имеют таких огромных стад оленей, как энарские, и в самом деле, оленеводство мало развито между ними. Причина того, почему русские лопари отвыкли от оленей и почти исключительно предались рыболовному промыслу, главным образом заключается в том, что они живут поблизости к Ледовитому океану и Белому морю, а у себя в земле, кроме двух больших озер: Имандры и Нуото озеро, имеют множество малых, изобилующих рыбою. Как же не воспользоваться было лопарю этими богатствами и не променять дикой горной жизни, на более легкие промыслы? Русская церковь, с своей стороны, также весьма много способствовала тому, что лопари преимущественно предались рыбной ловле. Православный Лопарь почти половину года должен удерживаться от мясной пищи, а потому не имеет надобности, подобно своему собрату — лютеранину, в огромных стадах, Впрочем после рыбной [87] ловли, оленеводство составляет главный промысел и для русских лопарей. Одаренные сметливостью, они занимаются и торговлей, но еще слишком бедны, чтобы пускаться на большие предприятия. В отношении религиозном, русские лопари стоять на низкой степени. В церковь, находящуюся почти в каждой деревни, они идут только затем, чтобы положить несколько поклонов перед иконою и, не смотря на то, что ревностно соблюдают церковные обряды, до сих пор придерживаются суеверий, между которыми особенно распространено верование в колдунов. Некоторые из лопарских колдунов пользуются такою известностью, что к ним приходят за советами издалека. Приемы, употребляемые лопарскими колдунами напоминают шаманов. При гаданьях они также впадают в бесчувственное состояние и в это то время, — по убежденно лопаря, душа разлучается с телом, блуждает повсюду и разведывает, где лежит украденная вещь, что за причина болезни и пр.

<<< к оглавлению | следующа глава >>>

© OCR Игнатенко Татьяна, 2013

© HTML Воинов Игорь, 2013