Шатков Федор Федорович Описание
сельским фельдшером Кольско-лопарской волости саамского обряда
жертвоприношения оленей в Семиостровском погосте.
Шатков Ф.Ф. По поводу письма профессора К. В.
Виклунд в Упсале (Швеция) //Изв. Арханг. о-ва изучения Русского
севера. – 1911. – №6. – С. 486–489.
По поводу письма профессора К. В. Виклунд в Упсале (Швеция)
(См. № 7 «Известий» за 1910 г. стр. 51).
[486]
3 февраля по ст. ст. сего года я был по службе в дальнем
зимнем Семи-островском лопарском погосте. Этот погост как
раз лежит на восток от Имандры и не ближе 200 верст от последней
по прямому направлению, а по дороге 240 верст, от села Поноя
270 верст, от города Колы 320 верст и от берега Ледовитого
океана, на станции Мурмана к северо-востоку Дроздовка, 150
верст.
Мною были опрошены лопари вышеуказанного погоста: Федор Павлов,
67 лет от роду, и Герасим Павлов, 56 л. от роду, которые рассказали,
что у них предание о «волшебном бубне» не сохранилось, и,
по заключению их, едва ли таковой был, так как им о бубне
старики ничего не говорили.
У них употреблялся в старину при всяких религиозных обрядах
и вообще при волхованиях, даже при лечении больных, особого
устройства и формы пояс, каковой назывался «Почень». Пояс
этот отчасти напоминал бубен, когда он лежал на каком-либо
ровном месте и в свернутом виде, но только не был обтянут
кожей, как бубен.
Пояс-Почень был сделан из червой полосы кожи, длиною в обхват
тальи среднего человека, шириною около 1/4
аршина; сверху он был обшит суконными лентами трех цветов:
верхняя лента была желтого цвета, средняя, любимого лопарями,
красного цвета и нижняя — черного цвета; по полосам от одного
края до другого, т, е. сверху до[487]низу, была крупная вышивка
из бисера разных цветов, как изображаю на рисунке.
Желтая полоса
|
|
Красная полоса
|
Черная полоса |
Сзади пояса имелось три медных кольца в один вершок в диаметре,
пришитых сверху; снизу кольца не были пришиты. Были ли у пояса
вязки или пуговицы для застегивания концов, лопари не знают...
Пояс-Почень уже исчез по ветхости и не употребляется около
40—50 лет. Теперь лопарями сохраняются только кольца, которые
они хотели мне показать, но не могли найти, как заявили рассказчики.
При всяких обрядах такой пояс-Почень лопарь-кебун одевал
на себя и в нем пророчествовал или лечил больных. При лечении
пояс обносился три раза около поясницы больного, но больному
не одевался; после третьего обноса пояса больной ударял кебуна
3 раза ладонью правой руки по спине или плечу и говорил ему;
«будьте у тебя глаза светлые, ноги крепкие, чтобы ты лучше
помог мне». Кебун отвечает: «завтра все узнаешь». На ночь
перед сном кебун одевает пояс на себя и ложится спать; во
сне он должен увидеть всю судьбу больного. Утром больной являлся
к кебуну и получал указания, чем и как надо лечиться; нередко
кебун предсказывал и смерть больного, в последнем случае уже
никакое лечение не применялось.
Последним кебуном в дальнем Семи-островском погосте был лопарь
Михей Павлов, девяностолетний старик, который в прошлом году
осенью умер. Лопари рассказывают, что последнее жертвоприношение
у них было 15 лет тому назад, только без пояса-Почень, а при
помощи обыкновенного ситцевого платка, в который были кебуном
завязаны следующие вещи: складной ножик, игла с шелковой ниткой,
серебряное кольцо (обручальное) и часть денег. Каждый предмет
имел свое значение, а именно: ножик употреблялся, по верованию
лопарей, духами, которые служили кебуну и исполняли все его
приказания и требования, для вырезывания болезней, а игла
с ниткой для зашивания ран, после операции; кольцо для соединения
брачующихся брачными узами и желания им любви и согласия (брачующиеся
надевали его себе на пальцы по приказу кебуна), а деньги —
плата духам за труд, употребленный ими при исполнении требований
кебуна. За все эти манипуляции кебун брал немного денег себе,
когда 20—30 и 60 коп., но редко дороже. Лопари полагают, что
в поясе-Почень были зашиты или вложены в особый карманчик
эти же предметы, но утвердительно не уверяют.
Последнее жертвоприношение было совершено кебуном Михеем
Павловым следующим образом: 15 лет тому назад, в великий пост,
надо полагать, в марте месяце, кебун объявил лопарям погоста,
что нужно принести в жертву 24 оленя (часть самцов и часть
самок). Раз сказал кебун, то лопари сейчас же изъявили согласие,
и тогда же ке[488]бун назначил время жертвоприношения и определил,
кто сколько должен был привести оленей в жертву. Некоторые
бедные лопари не соглашались отдавать своих последних оленей.
Но, как уверяют лопари, олени к кебуну приходили сами.
В назначенный кебуном день для жертвоприношения, все лопари-участники
мылись горячей водой (бани у лопарей нет), одели чистое белье
и новую одежду. Необходимо, чтобы одежда не имела ничего нечистого,
даже куска меха из собачьей шкуры или собачьей кожи. Потом
запрягли оленей и сзади привязали оленей для жертвы; все поехали
за кебуном в указанное им место. По приезде туда, кебун избрал
двух лопарей, которые называются «коки». Они-то и убивали
на жертву оленей, а потом снимали шкуры и варили кости и мясо,
исключая внутренностей. Вареное мясо уже раздавал сам кебун
участникам жертвоприношения.
Прежде чем приступить к обряду жертвоприношения, было приготовлено
все, а также в снегу была вырыта яма до самой земли и поставлены
две кубаксы (шалаш, сделанный из поставленных палок, соединенных
сверху, и обтянутых парусиной). В одной поместился кебун с
лопарями, а в другой около ямы поместились коки.
Перед убийством оленей для жертвоприношения, коки в кубаксе,
снимают с себя всю одежду, обувь свою и тельное белье, потом
нагие выходят из кубаксы на улицу, и один из них опускается
в яму, а другой обливает его холодной водой. Затем облитый
поднимается из ямы, берет ведро и обливает другого, после
чего они идут в кубаксу и одевают специальную жертвенную одежду,
в которой и совершают все жертвоприношение, т. е. ударом особой
колотушки по лбу убивают оленей по приказу кебуна; снимают
шкуру, но так, чтобы шкура, кроме разреза на брюхе и по одному
разрезу на ногах, была вся цела, а если бы случилось, что
нечаянно кто-либо из коков разрезал шкуру, тогда об этом нужно
только заявить кебуну, который сейчас же приказывает коку,
который разрезал, чтобы он отрезал кусок мяса и наложил на
дыру, а сверху закрыл пойдой (сало). Если кебуну не сказать
о разрезе шкуры, то кок может быть духами наказан каким-либо
несчастьем, даже смертью.
Когда от удара олень упадет, тогда один из коков ножем прокалывает
сердце, и выпускает всю кровь, пока течет, а потом уже снимается
шкура с туловища и с ног совсем с копытами, а голова остается
при шкуре, только из нея вынимается язык. Пока с оленя снимается
шкура, народ делает стерлюжку на четырех ногах, в рост живого
оленя (род скамейки); стерлюжку эту ставят по направлению
восток—запад и сверху на нее кладут березовые ветви. Когда
шкура будет снята с оленя, тогда она одевается на приготовленную
стерлюжку и получается род чучела оленя — головой на восток.
Дальше коки приступают к потрошению оленя и к отделению от
костей мяса. Когда мясо будет отделено, тогда все кости и
язык кладутся в приготовленный раньше котел, под которым разведен
костер. Когда вода в котле уже начинает кипеть и когда мясо
достаточно уже сварилось, тогда кебун берет прежде всего язык,
разрезает его на столько частей, сколько участников, и дает
каждому по кусочку. Получив кусочки, все участники жертвоприношения
становятся около чучела оленя на правое колено, а левое сгибают,
и наклоняют, по мере возможности, туловище наперед, чтобы
жир от съедаемого мяса не капнул на одежду, а если нечаянно
кто-либо и капнет на одежду, тогда [489] об этом заявляет
кебуну, который вырывает каплю совсем с шерстью от печка (печек
— лопарская одежда кверху шестью) и бросает в огонь. Если
случится, что кто-нибудь запачкает бороду и усы, тогда кебун
берет горячую золу из-под котла и стирает с усов и бороды
и золу бросает в огонь. После того, как язык уже съеден, кебун
приглашает участников брать по своему усмотрению кости из
котла и глодать тоже около чучела и на коленях. Коки с народом
не сообщаются, и во время еды жертвенного мяса они находятся
в стороне. Кебун в течение всего жертвоприношения стоит на
одном месте, с лицом, обращенным к востоку, держа на правом
плече топор, к топорищу которого привязан платок, заключающий
в узле складной нож, иглу с шелковой ниткой и другие предметы
и приглашает народ усерднее молиться Богу, говоря: «Вернее
молитесь, не ссорьтесь между собой, дружнее живите, и зла
друг другу не делайте и даже не думайте» и т. д., вообще убеждает
народ жить нравственнее. Обыкновенно в первый день приносили
трех оленей: одного Христу, другого — Его Матери, а третьего
— святым. Следующие до 24 оленей приносились по два и по одному
в день, по указанию кебуна, только было употреблено ровно
24 штуки оленей.
Когда все мясо от костей отделят и съедят и наедятся досыта,
тогда кебун приказывает кокам раздеться донага и опять по
очереди войти в яму, вырытую в снегу, и облить друг друга
холодной водой и, затем, одеть свою обыкновенную одежду. Лопари
уверяют, что все мясо, которое остается тут лишнее от варки,
не съедается зверями и птицами, а сгнивает на месте. Звери
и птицы якобы не смеют прикоснуться в нему.
Жертвоприношения были не каждый год, а так года через три
и то — когда потребует кебун. Кебун за обряд брал только 1
руб. 20 коп. 13 лет тому назад в дальнем Семиостровском погосте
выстроена была лопарями часовня, а потом превращена в церковь.
С того времени больше жертвоприношений не было.
Лопари, поведавшие мне об этом, высказали сожаление, что
они теперь не приносят жертв, так как, по их убеждению, эта
жертва им много помогала: они не ссорились между собой, не
пьянствовали, жили честно, друг у друга оленей не воровали,
и в то время хорошо плодились и паслись стада оленей, а в
озерах и реках был хороший улов сигов, семги и прочей рыбы,
и вообще жилось лучше, чем теперь.
Рассказчики, Федор и Герасим Павловы, в последнее жертвоприношение
были коками. При рассказе присутствовали и лопари, бывшие
участниками жертвоприношения, и они дополняли забытое коками.
Принимал участие в рассказе почти весь погост.
Ф. Ф. Шатков
10 февраля 1911 г.
г. Кола.
© текст, Шатков Ф.Ф., 1911
© OCR, HTML-версия,
Шундалов И., 2007
|