В начало
Военные архивы
| «Здания Мурманска» на DVD | Измерить расстояние | Расчитать маршрут | Погода от норгов |
Карты по векам: XVI век - XVII век - XVIII век - XIX век - XX век

Островский Д. Н.(1)

Во второй половине XIX – начале ХХ вв. российская наука и культура открыли для себя Русский Север, уникальный регион, где сохранились разнообразные реликтовые формы фольклора, старый хозяйственный уклад, а вместе с ним архитектура, ремесло, промыслы, выдающиеся памятники средневековой русской истории, огромные природные богатства. Этот регион — Архангельск, Вологда, Кольский полуостров, Соловки, Мурманское побережье - стал привлекать внимание ученых (этнографов, историков, естествоиспытателей), художников, путешественников, туристов, паломников. Этот интерес был стимулирован развитием железнодорожного и водного транспорта, именно по инициативе транспортных компаний и был издан настоящий путеводитель. Предлагаем вашему вниманию главы посвященные Кольскому полуострову.

 

Путеводитель по Северу России: Архангельск. Белое море. Соловецкий монастырь. Мурманский берег. Новая земля. Печора / Сост. Д. Н. Островский. — Изд. Т-ва Архангельско-Мурманского пароходства — СПб.: Тип. А. Бенке, 1898. — 146 с., карт.-

 

[86]

9. Из Кандалакши в Колу чрез Кольский полуостров, “по Лопарям”.

См. карты на стр. 76 и 86.

Лопари по языку и происхождению принадлежат к финскому племени и из всех кочующих и полуоседлых племен земного шара стоят на сравнительно высшей степени умственного и нравственного развития. Тихие, кроткие, вдумчивые и честные лопари представляют собой полезное в северных пустынях племя. По своему знакомству с местностью и своей выносливости лопари незаменимые и вполне надежные проводники. Только там, где они приходят в слишком частое общение с русскими, как напр. в с. Поной, некоторые из них утрачивают свои природные качества и обращаются в европейски одетых негодяев с цигаркой во рту и с гармоникой в руках.

Кольский полуостров занимает площадь в 2.690 кв. миль или 131.860 кв. верст. Поверхность полуострова гориста и покрыта тундрами и болотами, моховой покров которых состоит из упругих подушек, густо переплетенных зеленым мохом, белым ягелем, вороньими ягодами, морошкой и другими образователями смолистого торфа. Иногда на поверхности болот выступают камни и валуны. По этим кочкам-подушкам можно смело идти, и завязнуть представляется опасность только там, где торф обнажен или где проходит болотный ручей. Южная и западная части Кольского полуострова покрыта довольно хорошим, преимущественно сосновым лесом с примесью ели и отчасти березы, осины, рябины, ольхи и кустов красной смородины. Чем дальше к Северу, тем более попадается корявая береза, видом похожая на яблоню и березовые леса становятся здесь похожими на фруктовые сады с правильно и редко рассаженными деревьями, причем своеобразность этих лесов увеличивается тем, что вся земля покрыта белым сплошным и густым ковром оленьего мха. Ближе к морю лес постепенно мельчает, и на прибрежных скалах и то только в местах, защищенных от ветра, стелется, плотно прижимаясь к земле, полярная береза-карлица (betula nana). Здесь лес лежит уже под ногами путника.

Внутри полуострова живут только лопари. Всех же постоянных жителей на Кольском полуострове насчитывалось к 1895 г. мужчин 4.260 чел., женщин 4.430 чел. итого 8.690 чел. Из них русских 5.720, финляндцев 810, норвежцев 220 и лопарей 1.940 чел. Живут лопари в поселках (погостах), состоящих из 6-20 изб (туп) и называются по местностям: лопари пазрецкие, печенгские, мотовские, кильдинские и т. д. К Кольско-Лопарской волости приписаны следующие лопарские погосты: Кицкий, Вороньеручьевский, Масельгский, Раанаволоцкий, Вороньезерский, Иокостровский, Рикотайбольский, Кильдинский, Бабенский, Мотовский, Пазрецкий, Печенгский, Ловозерский, Воронежский, Семиостровский, Нотозерский, Сонгельский; к Понойской волости: Сосновский, Каменский, Иокангский и Лумбовский. Всего 21 погост. Жизнь лопари ведут полуоседлую, проводя зиму со своими оленями в зимних погостах и летом, отпуская их в тундру, сами перекочевывают ближе к морю и озерам. Лопарская тупа представляет собой небольшую избу в 3-4 кв. сажени, 6-7 венцов, крытую дерном и отапливаемую “камельком” (род камина или открытого горна с прямой трубой; такая печь сложена из плитняка на глине и очень практична: она не дымит, быстро нагревает избу, отлично ее вентилирует, удобна для просушки мокрого платья, согревания воды и приготовления пищи). Летом лопари живут в вежах, шалашах из древесных ветвей, крытых корой и дерном, или в кувоксах, парусинных шалашах. Лопари низкого роста, с кривыми ногами, длинными руками, с черными волосами и глазами, смуглым лицом и редкой растительностью на усах и бороде, хотя вследствие слияния с русскими между ними встречаются лица европейского типа. Зимой лопари носят меховую шапку, особого рода шубу (печок), брюки и башмаки (кенги) с острыми загнутыми к верху носками, из оленьих шкур, мехом наружу. Летом — вязаный колпак с кисточкой, [86] шерстяную синюю рубаху, кожаные брюки и кеньги. Зимой и летом они опоясываются кожаным ремнем, на котором висит длинный нож. Впрочем, русские лопари одеваются крайне бедно и оставляют свой характерный костюм в особенности летом. Женщины носят род сарафанов и своеобразный головной убор из красной материи, обшитой позументом и натянутой на деревянную колодку, идущую завитком от затылка на лоб. Свои запасы и домашний скарб лопари хранят в дощатых амбарах, поставленных, ради охраны от грызунов и росомах, на корневых лапах или высоко на сосне, ствол которой старательно очищается от коры и сучьев. Такой амбар называется njalle.

Все лопарское племя очень немногочисленно. В Финляндии их насчитывается до 1.038 чел., в Швеции до 6.404, в Норвегии 15.718. Все лопари этих стран исповедуют лютеранскую веру, русские лопари все православные. В православие они обращены из язычества в XVI веке пр. Феодоритом и Трифоном Печенгским.

Лопарское племя в старину сильно страдало от предшествовавших правильному колонизационному движению на север финнов и русских набегов на их страну разбойничьих шаек и всякой вольницы, от которых они защищались единственно хитростью и знанием местности или же укрывались под землей в ямах (lapin haudat) с конусообразными крышами из дерева, камня и торфа. Остатки этих ям до сих пор находят в южном Варангере и северной Финляндии; а также в Вологодской губернии в Яренгском уезде, близ г. Вельска и Никольска, где они известны под именем чудских могил. В лопарских преданиях и сказках сохраняется много указаний на их страдания от “Чуди” (Cude — враг) и от закованных в сталь людей “Стало”.

Литература о лопарях и о Лапландии довольно обширна: Н. Харузин. Кольские лопари; Н. Кудрявцев. Кольский полуостров. Труды Спб. Общества Ест. т. XII. 1882. Д. Бухаров. Поездка по Лапландии. Изд. И.Р.Г.О. Спб. 1885. A. O. Kihlman. Pflanzenbiologische Studien aus Russischen Lappland. Helsingfors 1890. Wissenschaftliche Ergebnisse der Finnischen Expeditionen nach der Halbinsel Kola. Helsingfors 1890-1892. J. A. Friis. En sommar i Finmarken, Ryska Lappland och Nordkarelien. Stockholm. 1872. Его же. Lappisk Mythologi, Eventyr og Folkesang. Christiania 1871. Его же. Lexicon Lapponicum. 67. 1835. Его же. Lajla. Stockholm. 1882. (Перевод в Живописном Обозрении 1884 г. №№ 31-42 под заглавием: “Герои Севера”). S. Tromholt. Under Nordlysets Straaler. Kjobenhavn. 1885. J. Qvidstadt od G. Sandberg. Lappiske Eventur og Folkesagn. Kristiania 1887. Middendorf. Beiträge zur Kenntnisse d. russ. Reichs. II B. St. Petbrg. 1845. A. Castren. Reiseerrinerungen. С. Максимов. Год на Севере. Спб. 1871. В. Немирович-Данченко. Страна Холода. В. Гулевич. Русская Лапландия. Архангельск. 1891. Н. Дергачев. Русская Лапландия. Архангельск. 1877 г. А. П. Энгельгардт. Русский Север. Спб. 1897. Б. Риппас. Отчет о поездке на Кольский полуостров летом 1894 г. Изд. Управления Сибирской жел. дор. Н. Озерецковский. Описание Колы и Астрахани. Спб. 1804.

Из всех лодочно-пешеходных путей на севере путь из Кандалакши в Колу наиболее устроенный и легкий. Местами пешеходная дорога так хороша, что производит впечатление проезжей. На некоторых протяжениях даже камни убраны в сторону и лежат маленькими барьерами. Иногда дорога сужается в тропинку и вьется по гористым и каменистым переходам. На болотистых местах проложены мостки или тротуары, в четыре пластины, с круглыми бревнами по бокам. Местами различается зимнее и летнее направление дороги. Дорога часто прерывается озерами и речными плесами, по которым сообщение произ[87]водится на лодках. Переходы по дороге от одного озера до другого называются “тайболами”. Этот муть пройден многими туристами и даже туристками. Проходящие по Кольскому полуострову уплачивают прогонные но числу почтовых лошадей, но каждая лошадь заменяется двумя ямщиками-лопарями, которые провожают путника от станции до станции, несут его багаж, не свыше 2-х пуд. на носильщика, и везут его на лодках но рекам и озерам. Ружье и удочка всегда доставят к столу путника рыбу (кумжу, хариусов, семгу, окуней, сигов) и дичь (глухарей, белых куропаток и уток разных пород). По дороге встречаются в изобилии грибы и ягоды. Хорошо иметь при себе сахар, чай, кофе, сухари и немного водки для ямщиков. Лучшей одеждой на случай ненастья служат плащ и шляпа, так называемая, зюйдвест, из проолифенного полотна, обувью — мягкие лопарские кеньги, род полусапожек, набиваемые сеном и отлично защищающие ноги от острых камней. Надо принимать во внимание, что летом внутри Лапландии термометр нередко показывает +20˚ и 25˚С в тени, и хотя вечер, ночь, утро и день в этих широтах определяются только часами, так как солнце не сходит с горизонта, но все-таки идти лучше ночью, когда бич севера — комары не так осаждают. Во время ходьбы на лицо следует надевать от комаров тюлевую вуаль-“накомарник”, а в палатке или в избе зажигать так называемые Соловьевские курительные свечи (Fidibus insettifughi).

Расстояние между Кандалакшей и Колой но летнему пути 229 1/2 верст и обыкновенно проходится в 3 суток. Путь идет следующим образом: от Кандалакши до плеса р. Нивы тайболой 12 верст; по р. Ниве 4 версты, тайболой 4 версты; по Пинозеру 5 верст и тайболой 7 верст до станции Зашеек. Отсюда озером Имандрой 30 верст до станции Иокостров; 50 верст по тому же озеру до станции Разнаволок и отсюда до устья р. Куренги 12 верст; вдоль этой речки тайболой 4 версты; Пельмесозером 12 верст; тайболой до Колозера 1 версту, представляющую водораздел между Северным Океаном и Белым морем; 5 верст по Колозеру до станции Масельга. Отсюда снова по Колозеру 10 верст; тайболой 4 версты; Пулозером 10 верст; тайболой 3 1/2 версты; Мурдозером 15 верст; тайболой вдоль вытекающей из этого озера р. Колы 5 верст; рекой Колой 2 версты до станции Кицкая. Отсюда тайболой 18 верст; рекой Колой 15 верст и тайболой 3 версты до г. Колы.

Высокие утесистые горы, нередко только до половины покрытые лесом, пробирающиеся между ними и с шумом несущиеся по камням порожистые реки и потоки, широкая [88] гладь пустынных озер постепенно развертывают перед глазами идущего по Лапландии путника ряд бесконечно разнообразных, чарующих своей дикой прелестью картин. Особенно привлекает к себе внимание путника огромное озеро Имандра, имеющее по прямому направлению с юга на север в длину 100 верст и в ширину от 5 до 30 верст. К западу оно образует несколько длинных и широких заливов: губы Кислую, Витти, Монга, к востоку губу Белую. На южном берегу озера станция Зашеек, на западном станция Иокостров, против которой на противоположном восточном берегу высятся громады Хибинских гор с остроконечными снежными вершинами, между которыми вершина Альмес-Пайк достигает 2.779 фут. над уровнем Имандры. Название Хибины происходит от финского слова hyypäinen — холм. Далее к северу против острова Высокого они круто спускаются в озеро и образуют дикое и мрачное ущелье Юмъегор, идущее с запада на восток и представляющее собой узкую щель между нависшими каменными скалами. Ущелье находится на высоте 1.835 фут. над уровнем озера, и из него открывается живописный вид на озеро Имандру, с его островами и заливами, и на пестреющие снежными пятнами среди лесов и холмов величавые тундры Чум и Монч. При посещении ущелья рекомендуется брать знакомого с ним проводника-лопаря вследствие угрожающей при этом посещении опасности от обвалов камней и снега. Очень живописны также берега р. Колы. Не доезжая по ней до г. Колы 3-х верст, путник выходит на берег и поднимается на гору Суоловарака, с которой открывается один из живописных видов Лапландии: справа бурно несется по порогам река Кола, слева быстро, но плавно течет широкая Тулома, между ними внизу на мысу рассыпался маленький городок Кола (68°52’ с.ш.) с белой громадой своего собора, прямо среди гор теряется и уходить вдаль к океану Кольский залив. Красивая Лапландия, с начала до конца пути, дарит любителя природы минутами высокого восторга и наслаждения.

С прекращением пароходных рейсов по Белому морю и Северному океану и по наступлении зимнего пути, что, однако случается обыкновенно не ранее начала декабря, по этой дороге между Кандалакшей и Колой открывается почтовое сообщение на оленях. В конце февраля и в начале марта по этому пути проходят ватаги покручеников (рыбопромышленников) на Мурманский берег. Зимний путь несколько короче летнего (215 верст) и при благоприятных условиях, т. е. при хорошей погоде и без задержек на станциях по случаю поисков оленей, может [89] быть совершен в 1 1/2 сутки. Перегоны идут следующим образом: от Кандалакши до Зашейка 30 верст; отсюда до Иокострова — 30; по озеру Имандре до Разноволока — 50, до Масельги — 35, до Кицы — 40 и последний перегон до Колы — 30 верст. Сам характер пути совершенно изменяется. Дотащившись “лежаком” в одиночку от Кеми до Кандалакши, путник садится здесь на “пруткошествующих”, по выражению кн. Курбского, оленей. Для езды на оленях по русской Лапландии употребляются троякого рода экипажи: чунки — санки с высокими полозьями, кережки, имеющие вид корыта, заостренного с одного конца и балок, т. е. кережка, поставленная на полозья и закрытая парусинным верхом. Хорошо устроенный балок тепел, покоен и удобен в дурную погоду или на очень длинных перегонах. В кережку впрягается или, вернее, к ней привязывается веревкой, идущей от надетого на шею хомутика, всегда только один олень; в кережке можно ехать только одному и самому надо править оленем, что требует некоторой сноровки и самого терпеливого и кроткого обращения с оленем, бить которого совершенно бесполезно и никогда в Лапландии не допускается. Управляются олени всегда одной возжей и погоняются длинной двухсаженной палкой (хорей). В балок и санки впрягается пара, тройка и даже четверка оленей. Картина оленьего поезда или “райды” следующая. Вещи укладываются и увязываются в кережки; все становятся у своих оленей, крепко намотав на правую руку возжу, и ждут, когда тронется передний лопарь-проводник, райник. Райник вскочил в кережку и полетел вперед. За ним вскачь стремглав бросаются остальные олени. Перегоняя друг друга, несутся олени, стараясь из всех сил догнать своего переднего товарища и не разбирая ни камней, ни круч, ни выбоин. С обеих сторон над ухом путника слышится свистящий храп, мелькают разинутые морды, болтаются окровавленные языки, черные глаза горят диким огоньком. В этой сумятице рогов, в вихре летящего из под копыт и залепляющего глаза снега несется райда две, три версты, пока не вылетит из леса на полянку или на простор озера, где райник вдруг сворачивает своего оленя в сторону, выскакивает из кережки и втыкает в снег свой хорей — знак остановки. Происходит еще большая путаница. Разбежавшиеся санки и кережки бьют оленей по ногам, те прыгают, бросаются в сторону, наконец останавливаются и жадно хватают снег. Далее олени бегут уже обыкновенной мерной рысью один за другим, вереницей, тяжело дыша и высунув языки, как собаки. Через[90] каждые 7 — 10 верст снова короткая остановка для утоления снегом жажды оленей, и так до следующей станции, где на свежих оленях снова бешеная скачка, затем мирная рысь и т. д. и т. д.

Путешественнику по Лапландии зимой не раз приводится наслаждаться и дивными лунными ночами, и чудным зрелищем северного сияния (сполох). Последнее является или в виде ярко лучистой перекинутой через полнеба дуги (корона), или начинается на горизонте слабым вьющимся дымком, который вдруг складывается в виде тюлевой ленты, нижние края которой загораются разноцветными огоньками, и вся лента начинает громадными складками перекидываться с одного конца неба на другой, играя и переливаясь то слабеющими, то ярко горящими цветами радуги. Дивное зрелище! но само собой разумеется, что, отправляясь зимой в Лапландию, надо быть готовым и к другим подчас тяжелым условиям: страшные морозы, леденящий кровь ветер — “хвиюс”, вьюги, метели могут застигнуть путника в пути и потребовать от него мужества в перенесении невзгод.

10. Поездка на Мурманский берег и в Норвегию.

См. карты на стр. 86 и 104.

Рейсы по Мурманской линии совершаются с конца мая до конца сентября двумя большими, быстроходными и отличающимися полным удобством для пассажиров океанскими пароходами “Ломоносов” и “Император Николай II”, отходящими одновременно из обоих конечных пунктов этих рейсов: из Архангельска и норвежского города Вардэ еженедельно по пятницам, и приходящими в Вардэ по средам и в Архангельск, по вторникам. Из Архангельска пароход отходит от своей пристани в Соломбале. Выйдя из Архангельска в пятницу пополудни, пароход в субботу проходит устье р. Поноя; в воскресенье начинает обход становищ Мурманского берега и заходит в Лицу, Семьостровов, Рынду, Трящину, Шельнину, Гаврилово, Териберку; в понедельник — в Мало-Оленье, Екатерининскую гавань, Колу и порт Владимир; во вторник — в Цыпь-Наволок, Вайдо губу, Земляную, Печенгу и в среду — в Вардэ. В случае надобности, пароход останавливается у Зимней Золотицы, Иоканских островов, устья р. Варзины, Золотой, Зарубихи, Харловки.[91]

Плата за проезд из Архангельска до главных пунктов этой линии:

   

I кл.

II кл.

III кл.

   

руб.

коп.

руб.

коп.

руб.

коп.

до

Гаврилова

9

90

6

60

3

30

Териберки

10

50

7

3

50

Колы

12

15

8

10

4

5

Печенги

12

60

8

40

4

20

Пазреки

13

5

8

70

4

35

Вардэ

13

20

8

80

4

40

Суточное довольствие: чай, кофе, завтрак и обед в 1 кл. — 2 руб. 50 коп.

Выйдя из Вардэ в пятницу утром, пароход в тот же день доходит до порта Владимир; в субботу проходит до Териберки; в воскресенье до Лицы; в понедельник проходит Поной и во вторник утром приходить в Архангельск. Проездная плата из Вардэ до Печенги I кл. — 1 р. 5 к., II кл. — 70 к., III кл. — 35 к.; до Колы: I кл. — 3 р. 30 к., II кл. — 2 руб. 20 коп., III кл. — 1 р. 10 к.

От Архангельска до Мудьюгского маяка пароход идет рекой Маймаксой и Березовым устьем, сдает лоцмана на плавучий Северо-Двинский маяк, проходит мимо железных ворот и идет вдоль высокого (до 6 саж.) песчаного Зимнего берега, из-за которого виднеются покрытые лесом внутренние горы. Берег прерывается разлогами при устье рек. Пройдя деревню Кую, с деревянной белой церковью, и тупой низменный мыс Керец, пароход огибает крутые Зимние горы (маяк на Каменном ручье) и подходит к устью реки Зимней Золотицы, вытекающей из озер, лежащих верстах в 100 от ее устья. На песчаной узкой косе, образуемой рекой, при подошве отвесного (10-15 саж.) берега, окаймленного сверху темной полосой леса, расположено обширное селение Зимняя Золотица с двумя церквями. Жители его занимаются судостроением, торговлей с Норвегией и тюленьими промыслами. В 10-ти верстах вверх по реке лежит другое село Верхняя Золотица. Отойдя от Золотицы, пароход берет курс к устью реки Поноя, мало по малу оставляет Зимний берег и приближается к Лапландскому берегу, сообразуясь с сильными течениями в Горле Белого моря. Сила этих течений порождается громадной разницей между здешними отливами и приливами; высота последних между островом Сосновцом и местечком Вороновым достигает 18 фут.; у Трех островов 20-22 фут. и у мысов Городецкого и Святого Носа до 15 фут. Пароход проходит остров Сосновец, по середине которого маяк, а на материке южнее речки Сосновки покрытая лесом гора Соколья. Остров Сосновец во время Крымской компании быль избран стоянкой английского флота. Остров [92] лежит под полярным кругом. (Башня 60°29’20” с.ш.). Отсюда тянется на север каменной грядой, покрытой, как лишаем, желтоватой тундрой, Терский берег, однообразный вид которого прерывается тремя смежными между собой и напоминающими тупые зубья пилы вершинами Кузминских гор и горой Плоской (400 фут.). Жилья по всему берегу от Сосновца до Поноя на 90 верст нет, кроме пристанищ Сосновских лопарей, промышляющих на берегу семгу, от реки Даниловки до реки Бабьей. Обыкновенно через 16 часов по выходе из Архангельска, пароход, пройдя 177 миль, останавливается перед небольшим островком Горяиновым, у местечка Корабельного, перед устьем известной обильным ловом семги реки Поной (шириной около 2 1/2 версты) на одном из лежащих в устье островков устроен для временного приюта пассажиров деревянный домик.

Село Поной стоит в 12-ти верстах от моря в скалистой местности, покрытой стелющейся березой и кустарниками. В низменных местах расчищены сенокосы. В селе 45 дворов и две церкви. Все население занимается двумя промыслами — ловом семги и боем тюленей. Семга ловится в море с июня по сентябрь и затем в реке до заморозков. Вылавливается до 5.000 пудов и продается скупщикам из Мудьюги и Архангельска. Тюлений промысел производится в феврале и марте. Рядом с русским населением в Поное живут лопари. Река Попой имеет здесь горный характер, течение быстрое и усеянное каменистыми мелями (Понойские кошки), поэтому подниматься по ней к селению следует на “кроткой” воде, т. е. когда входящий в нее морской прилив останавливает течение реки. В 3-х верстах от устья река образует заводь, называемую Попова Лахта, где находится несколько изб.

К северу от Поноя в расщелинах берега начинает показываться снег. Вдоль берега лежат: круглый островок Кувшин, остров Вешняк с башней и двумя опознавательными знаками и камень Бакалда, составляющий группу, известную под именем Три Острова. За мысом Орловым (маяк) берег начинает подниматься крутыми от 20-25 сажен утесами темного, а местами красноватого цвета и образует мыс Городецкий, весьма важный для мореплавания, так как здесь меняется курс судна. За мысом Городецким Лумбовская губа с островом Лумбовским, служащая нередко пристанищем для наших каботажных судов и промысловых лодок. При впадающей в губу речке Лумбовке лопарский погост. Наконец перед глазами путника вытягивается, уходя в море миль [93] на 10, каменная крутая гряда — Святой Нос, перед оконечностью которого лежит камень Воронуха. Огибая Святой Нос, пароход пересекает мелкое, но опасное для малых судов волнение (сувой), происходящее от встречи течений из моря и океана. Вода кипит и пенится. Пароход вступает в Северный Океан.

Вот оно наше незамерзающее, свободное и просторное море! Вот широкая дорога во все части света без оговорок, без запрета, без застав и стеснений. Вот он наш Океан, наше могущество, воспитатель высоких душевных сил нашего северного народа! При свежей погоде, когда ходит высокий “взводень” и “гремит”, взлетая мириадами брызг на прибрежные скалы, картина океана полна дикой красоты и величия. Она меняется, когда в теплый день или в тихую солнечную ночь океан сверкает как зеркало, промысловые суда, спустив паруса, плавно покачиваются на легкой зыби, вьются чайки с пронзительным криком, на берегу стонут гагары и от всей этой бессонницы природы веет прелестью какой-то чудной, волшебной сказки.

Святой Нос лежит на 68°9’ с.ш., и полярный день в этой широте продолжается с половины мая до половины июля. При ясной погоде полуночный блеск солнца мало разнится от дневного, имея лишь несколько красноватый оттенок. В 300 саж. от оконечности мыса башня с ревуном на случай тумана. В 2 1/2 верстах, маяк у губы Волоковой. От нее идет глубокий овраг длиной около версты, по которому в старину промышленники перетаскивали свои суда волоком на западную сторону Святого Носа в становище Лопское, избегая будто бы водившегося у Святого Носа червя, заклятого по народному преданию впоследствии пр. Варлаамием Керетским.

Берег, идущий от Святого Носа до норвежской границы у р. Ворьемы и имеющий протяжение в 220 ит. миль или 385 верст, называется Мурманским, от слова Норман или по норвежскому произношению Нурман, и делится Кольским заливом на две части: западную, или собственно Мурманский берег и восточную или Русский берег. В общем он представляет собой горный кряж гнейсо-гранита, в образованиях которого заметны следы движения и поднятия материка в виде трещин, оседаний, террас и сдвигов огромных масс. По мере приближения к норвежской границе, берег все более и более нарезывается глубоко вдающимися в материк заливами, принимающими характер норвежских фьордов. В губах, бухтах и заливах Мурмана ютятся поселки постоянных жителей его, колонистов, и временные жилища приходящих на этот берег рыбопромышленников — станы, почему и сами бухты называются становищами, вход в которые с моря обыкновенно уставлен большими деревянными восьмиконечными крестами. Постоянных жителей на восточный части Мурмана считается 154 чел., на западной 1.063 чел. Мурманский берег исстари привлекал к себе на лето промышленников с берегов Онежского и Кандалакшского заливов, но постоянное заселение этого берега началось в конце [94] шестидесятых годов истекающего столетия, когда голод вынудил несколько финляндских семейств поселиться в губе Земляной и Уре и заняться здесь рыбными промыслами, сенокосами и скотоводством. Примеру финляндцев последовали норвежцы. Успех этих колоний привлек к себе внимание правительства, и оно обставило заселение Мурмана некоторыми льготными условиями. В колонизации Мурмана заметна следующая особенность. Норвежцы, стараясь как можно ближе быть к морю и промыслам, селились на самом берегу, русские же и финляндцы предпочитали места в глубине заливов (Териберка, Печенга, Земляная, Ура), где можно было бы заниматься морскими промыслами и в то же время не разрывать связи с землей. В настоящее время на Мурмане существуют следующие колонии: Восточная Лица, Харловка, Рында, Трящино, Гаврилово, Териберка, Заоленье, Кильдин, Зарубих, Тюва Губа — на восточной стороне; Екатерининская гавань, Сайда Губа, порт Владимир (Еретики), Ура губа, Вичаны, Малая Лица, Большая Лица, Китовка, Кутовая, Большая Мотка, Ейна, Цып-Наволок, Зубовские острова, Вайдо Губа, Червяная, Земляная, Малая Волоковая, Малонемецкая, Базарная, Гагарка, Оленья горка, Трифонов ручей, Баркино, Княжуха, Печенга, Фильманская и Ворьема — на западной стороне.

Благодаря идущему из Мексиканского залива гигантскому теплому течению (Гольфстрим), пересекающему Атлантический океан, и обтекающему берега Норвегии и наш Мурманский берег, гавани Мурмана к западу от Лицы не замерзают и климат Мурмана несравненно мягче и умереннее климата внутренней части Кольского полуострова и берегов Белого моря. Впервые исследования Гольфстрима на Мурмане были произведены в 1869 г. Ф.Ф. Яржинским и напечатаны в трудах Спб. Общества Естествознания т.I. 1871 г.; затем экспедицией в.к. Алексея Александровича, академиком А. Миддендорфом в его труде “Гольфстрим на Востоке от Нордкапа” Спб. 1871 г. и Geogr Mitheil. 1 71. I. А.В. Григорьевым: “Данныя о температуре и плотности морей Мурманскаго и Белаго”. Изв. И.Р.Г.О. т. XIV, отд. II. Десятилетние наблюдения (1886-1889 гг.) Д-ра Н.П. Андреева; Географические и гидрографические работы М.Е. Жданко во время плавания на крейсерах “Наездннк” и “Вестник” в 1893-1894 гг. Изв. И.Р.Г.О. за 1893 г. т. XXXI. Н.М. Книповича Изв. И.Р.Г.О. 1893. т. XXIX.

Зимой морозы на Мурмане в 10-15°R. редкость. Навигация возможна в течение всей зимы. С половины марта открывается срочное еженедельное пароходство между Лицей, Колой и Норвежским городом Вардэ с заходом в промежуточные становища. Средняя температура зимы -6°R. Весна начинается с конца марта и продолжается до конца мая. Это время туманов и дождей, прилета птиц и прихода промышленников. Листья на деревьях показываются во второй половине мая, и верхний слой тундры оттаивает фута на два. Средняя температура весны +2,5°R. С конца мая до августа — лето. Постоянный день, так как солнце не закатывается. Разгар рыбных промыслов. Погода большей частью ясная и тихая. Средняя температура +8,95°R. К концу июля поспевают морошка, смородина, брусника, черника, голубица, водяница и растет много грибов.

С августа до октября осень. В конце августа деревья теряют лист, и наступает ненастье, отлет птиц. Постепенно настает время туманов или сильных штормов и темных ночей. В конце августа рыбные промыслы прекращаются. В сентябре выпадает снег. Средняя температура +2,5°R.

Вторая половина зимы иногда бывает очень снежная. В расщелины скал надувает снегу до 7-8 аршин глубиной, и в этих местах он уже не растаивает во все лето. С 13-го ноября по 9 января непрерывная ночь. Солнце не восходит. Только в ясную погоду можно читать без свечи за час до полудня. На открытом воздухе, при свете зари можно различать предметы часов до двух пополудни. Светлые лунные ночи и яркие северные сияния весьма часты.

Для производства рыбных промыслов на Мурманский берег ежегодно приходит из Архангельского, Онежского и Кемского уездов [95] до 3.000 промышленников. Главным предметом промысла служит самая распространенная из рыб земного шара — треска (Gadus morrhua). Это та рыба, которая составляет предмет самого оживленного промысла в Финмаркене, на Лофоденских островах, у берегов Исландии, на Доггер банке в Немецком море, в южной части Балтийского моря, в Ла-Манше и на Ньюфаундленде и называется по-норвежски Torsk, по-немецки Dorsch, по-голландски Kabeljau, по-английски codfish и по-французски morue. Составляя изысканное блюдо в свежем виде на севере Европы, она в сушеном и соленом виде отправляется в громадном количестве под именем Laberdan, Klippfisk, Rundfisk, Rotskaer и Stockfisch в Испанию, Италию, Вест-Индию, Бразилию, Швецию, Финляндию и С.-Петербург. Как при посоле, так и при сушке голова ее отрезается и составляет особый предмет торговли, перемалываясь на особых заводах в гуано для удобрения полей. До чрезвычайности мелкая тресковая икра вывозится в Средиземное море для лова на нее сардинок. В соленом виде треска составляет главную пищу населения Архангельской, Вологодской и Олонецкой губернии. На Лофоденских островах ежегодный улов трески достигает 30 м. штук, в Финмаркене 15-20 м., на Мурмане редко 1 м. пудов. В С.-Петербург ныне привозится с Мурмана до 300 т. пуд. Кроме трески, в Мурманском море ловится родственный ей пикшуй (английский haddock), сайда (Gadus virens), палтусина (Halibut), камбала (Sole), зубатка, кожа которой идет на выделку обуви и мелких вещей, морской окунь, сельдь. В реках ловится семга и кумжа (Salmo trutta). Истинным бичом морских рыбных промыслов являются стада тюленей (кожа), пожирающих рыбу. Лов производится ярусами, представляющими собою веревку длиною до 9 верст, к которой на известном расстоянии друг от друга навязываются топкие веревки (аростеги) с крючками числом до 5 т. на ярусе, наживляемыми мелкой рыбой мойвой, песчанкой, червями и моллюсками. Ярус выметывается в море нередко в 20-30 верстах от берега, обозначается плавучими знаками (кубасами) и вынимается из воды через шесть часов, т.е. через одну воду прилива или отлива. Выезжают на промысел в беспалубных лодках: русские в шняках, норвежцы в елах, лопари в тройниках. Русские для промысла соединяются по 4 человека на шняку (кормщик, тягельщик, весельщик и наживодчик) и из улова получают 1/3, а 2/3 идут хозяину шняки и снастей. Такого рода условия называются покрут, а сами промышленники покручениками. Вместе со взрослыми на Мурман приходят дети, мальчики 10-14 лет, зуйки, занимающиеся разматыванием и просушкой снастей, а также приготовлением пищи. Лучшее описание Мурманских промыслов в труде Н.Я. Данилевского: “Исследования о состоянии рыболовства в России”. Т.VI и VII. Спб. 1862. См. также В. Гулевич: Мурманский берег. Архангельск. 1883, Н. Трескин. Северный край Европейской России. Деш. Библ. Спб. Изд. Суворина. Н. Книпович. О рыбных и морских звериных промыслах Архангельской губернии. Спб. 1897. Моноцков. Очерки жизни на крайнем севере. Архангельск. 1897. Все рыбные промыслы по Белому и Ледовитому морям указом Петра в 1703 г. были отданы в содержание Меньшикову и затем переходили к Евреинову, Шафирову, Шембергу, к Коммерц-Коллегии, к П.И. Шувалову, и только Императрица Екатерина в 1768 г. 1 июля возвратила их в вольную и свободную куплю и продажу. Тяжелые условия рыбных промыслов значительно облегчены в настоящее время устройством на Мурмане, заботами бывшего губернатора Князя Н.Д. Голицына, постоянных больниц Общества Красного Креста, выдачей ссуд на ведение самостоятельных промыслов, помимо покрута и устройством приютов для проходящих Кольский полуостров рыбопромышленников на станции Разнаволок. Устройством казенных складов соли и проведением телеграфа поставлена в более правильные условия и рыбная торговля. Существенное значение для Мурмана имеет содержание срочного пароходства между становищами [96] и Архангельском. Мысль об учреждении пароходства по Мурманскому берегу и Белому морю возникла во время посещения нашего Севера Вел. кн. Алексеем Александровичем в 1870 г. с эскадрой судов: Варяг, Жемчуг и шхуны Секстан, и в сопровождении адмирала К.Н. Посьета, Архангельского губернатора Н.А. Качалова и известного деятеля и знатока Севера М.К. Сидорова. В то время по мысли этих лиц было составлено из поморов Товарищество Беломорско-Мурманского срочного пароходства, с субсидией от правительства в 30 тысяч руб. в год и с капиталом в 150 тысяч руб. Товарищество приобрело два парохода “Вел. кн. Алексей” и “Качалов”, но существовало недолго, так как первый пароход разбился в становище Семь Островов, а второй был продан за долги Товарищества. В 1875 г., при горячем участии капиталиста Ф.В. Чижова, образовалось в Москве ныне существующее “Товарищество Архангельско-Мурманского срочного пароходства”, с капиталами свыше 400 тысяч руб. на паях и с правительственной субсидией в 55 тысяч руб. в год. Высочайше утвержденным 15 мая 1895 г. мнением Государственного Совета деятельность Товарищества значительно расширена выпуском приобретенных в казну дополнительных паев на 620 тысяч руб. и увеличением субсидии в течение 20 лет с 1896 г. по 1915 гг. до 227.464 руб. в год. Товарищество владеет ныне 8 почтово-пассажирскими пароходами: “Император Николай II”, “Ломоносов”, “Вел. Кн. Ксения”, “Королева Ольга Константиновна”, “Вел. Кн. Владимир”, “Чижовь”, “Пр. Трифон”, “Михаил Кази” и двумя паровыми грузовыми шкунами “Кола” и “Кандалакша”. В 1898 г. Общество приобретет согласно уставу еще девятый пароход.

По западную сторону Святого Носа образуется обширный залив Святоносский или Иоканский, ограниченный с юго-западной стороны Иоканскими островами (Чаичий, Безымянный, названный с Высочайшего соизволения о. Витте в память посещения севера в 1894 г. С.Ю. Витте, Министром Финансов. Сальный, Медвежий, Обсушной и два Усть-Иоканские), лежащие при устье реки Иоканки, на которой расположен имеющий вид деревни с церковью лопарский погост, состоящий из 21 тупы. Лопари живут в этом погосте с начала лова семги до Успеньева дня. Мимо мыса Черного, обогнув с северной стороны остров Кокуев, пароход входит в губу Варзину — место гибели английского адмирала Виллоуби, замерзшего здесь с двумя судами и командой в зиму 1553 года. Несчастный Виллоуби был найден следующей весной лопарями замерзшим над своим дневником, который оканчивается описанием ужасов полярной зимы. Дневник напечатан в Hakluyt's Collection of the early voyages. London. 1809. Vol. I. Впадающая в губу горная речка Варзина изобилует семгой. В версте от ее устья летом живут лопари, принадлежащие к Семиостровскому погосту. В 2 1/2 милях становище Круглое, прикрытое островом Китай и упоминаемое в дневнике Виллоуби под именем Когор. Далее губа Корабельная и в 9-ти милях от нее острова Лицкие, устье р. Лицы и при ней становище и колония с русской [97] церковью при подошве высоких темных скал. Река изобилует служащей для наживки ярусов, рыбой песчанкой. С Лицы к западу начинается, собственно говоря, промысел трески и идут незамерзающие зимой Мурманские гавани. Здесь предоставляется возможность впервые ознакомиться с особым видом промышленных заведений на Мурмане, так называемых факторий, добывающих из печени трески известный всем рыбий жир, имеющих склады соли, скупаемой во время промыслов рыбы, и склады всяких принадлежностей промысла. От Лицы идет ряд островов, прикрывающих становище Семь островов и устье реки Харловки. Первый и самый заметный по своей форме, круглый и высокий (270 фут.), как бы расколотый на две части остров Кувшин лежит при самом входе в Семиостровскую бухту. Это становище еще недавно было одно из самых многолюдных, но ныне вследствие отсутствия здесь наживки совершенно опустело. При входе в бухту во время отлива, виден остов разбившегося здесь первого срочного парохода на Мурмане “Вел. кн. Алексей”. К западу идут острова: Вишняк, два острова Зеленца и остров Харлов против устья р. Харловки, на которой расположены колония с русской церковью, станы и летний погост Ловозерских лопарей. В близком расстоянии одно от другого идут становища: при р. Золотой, при р. Рынде, где колония с русской церковью. Устье реки шириной в 1 1/2 версты в песчаных берегах заграждено четырьмя небольшими островками Зеленым, Безымянным, Могильным и Немецким; далее губа Трящина (колония и станы) и губа Щербиниха. Невдалеке от этой последней и в 25 м. от Семи островов лежит высокий и крутой остров Большой Олений, иначе называемый Дальний или Русский Олений в отличие от Ближнего, Малого пли Немецкого Оленьего острова, лежащего далее к западу между островом Кильдиным и мысом Териберским. С севера в этот остров вдается узкая губа Обманная, придающая ему ложный вид двух островов. В 3 1/2 м. от Оленьего острова губа Шельпина (обширная фактория), ограниченная мысом Шельпинским с востока и Дощаным с запада. Далее губа Зеленецкая, губа Подпахта и в двух милях от нее за Гавриловскими островами самое обширное и многолюдное из промысловых становищ на Мурманском берегу Гаврилово. Здесь церковь во имя Николая Чудотворца, часовня, дом священника, больница Красного Креста, почтово-телеграфная контора. В гавани прекрасное обсушенное место. Гавриловская губа, длиной до 600 саж. и шириной до 150, открыта для морского волнения, которое иногда заставляет [98] суда и пароходы уходить в Подпахту. Перед входом в гавань лежат два больших камня, называемые норвежский и русский поп; который из них раньше очистится весной от снега, на той стороне Мурмана и будет промысел, говорят промышленники. Несмотря на неудобство гавани, Гаврилово неизменно сохраняет значение главного становища и вместе с Териберкой по справедливости считается главным основным центром всех Мурманских промыслов.

В 1 1/2 милях к западу от Гаврилова берег круто поворачивает на юг и образует, мыс Вороний, в полумиле от которого лежат пять голых, но довольно высоких островков — Вороньи Луды, и губу Воронью, в которой на реке Вороньей живут лопари Воронинского погоста. Река Воронья одна из больших рек русской Лапландии вытекает из Ловозера, близ которого на речке Warmjok расположен большой лопарский погост. При погосте русская церковь и дом священника.

В 8-ми милях от мыса Вороньего небольшая губа Опасова, за ней высокий, крутой мыс Териберский и вход в обширную губу Териберку, в начале очень широкую, обставленную высокими каменными горами, между которыми к востоку открывается губа Завалишина. К югу губа постепенно сужается и образует, две хорошие гавани: к востоку Корабельную и к западу Лодейную. Заканчивается Териберская губа песчаной площадью, на которой красиво раскинулась, рисуясь на фоне дальних гор, Териберская колония на берегу реки Териберки. В устье этой реки есть опасная песчаная мель, служившая гибелью многих шлюпок, и потому путнику рекомендуется, съезжая с парохода, не входить в реку, а выходить прямо на песчаный морской берег к колонии. Териберская гавань всегда полна промысловыми лодками и судами, грузящимися здесь в течение лета рыбой для С.-Петербурга. Как промысловое становище Териберка мало уступает Гаврилову, но далеко превосходит его удобством своей гавани, красивой местностью и своей колонией, производящей впечатление маленького приморского городка. Здесь две церкви, дом священника, больница Красного Креста, почтово-телеграфная контора и метеорологическая станция.

Западное плечо Териберского залива составляет мыс Жилой. В 2 1/2 милях от него вдается в материк мили на три губа Долгая и далее лежат длинный остров Малый или Немецкий Олений, а за ним поднимается величественный и в высшей степени интересный в геологическом отношении остров Кильдин. Низменный с востока, он [99] стремительно взбегает к западу и к северу на высоту более 600 фут. и круто обрывается в море, поставив перед своим западным мысом “Бык” отдельную скалу, имеющую поразительное сходство с готической колокольней. Сходство это дополняется стоящим на чрезвычайно острой вершине скалы небольшим камнем, напоминающим крест или башенку. Южный берег представляет вид, которому нет подобного ни в Белом море, ни в Северном океане. Он поднимается от моря четырьмя совершенно правильными широкими уступами или террасами на высоту до 500 фут. и здесь заканчивается ровной как стол поверхностью. Весь этот амфитеатр острова покрыт густой зеленью и представляет резкую противоположность с голыми гранитными утесами материка. У моря в бухте Монастырской стоит дом норвежского колониста Ивана Эриксона — образец Мурманских построек. Дом деревянный, двухэтажный, с крыльцом, балконом и флагштоком, без фундамента, крытый дерном. Два нижних до пола венца бревенчатые, четыре следующие венца до окон из двухвершковых досок, остальная часть сруба из 1 1/2 вершковых досок со шпунтами 1/2-1 дюйм., в которые загнаны, хотя не везде, рейки. Сруб по мере достатка постепенно, но плотно обшивается тесом. Рамы двойные с расстояниями между ними 1 1/2 верш. Печи кирпичиые и чугунные. Дом теплый, семейство большое, рослое, здоровое, приветливое. Живут зажиточно и чисто. В юго-восточном конце острова Кильдина лежит так называемое реликтовое или прямо сказать загадочное озеро Могильное, длиной около 2 верст, шириной до 1 версты. Оно со стороны моря ограничено каменными берегами и не находится с морем ни в каком сообщении, а тем не менее вода в нем соленая, и в нем водятся морские рыбы — треска и камбала. Озеро это отделилось в течение тысячелетий от океана.

В. Фаусек. Матириалы к вопросу об отрицательном движении берега в Белом море и на Мурманском берегу. Спб. 1891. Записки И.Р.Г.О., т. XXV. Н. М. Книпович. Изв. И.Р.Г.О. 1893, т. XXIX).

Выйдя из Кильдинского пролива и миновав лежащие между мысами Черным и Зеленецким губы Долгую и Зеленецкую, пароход огибает мыс Летинский и входит в самый значительный из заливов русской Лапландии — Кольский залив.

Длина залива 31 миля. Он изгибается тремя коленами: первое — от устья на юг до губы Средней 9 миль, второе — идущее постепенно на запад до мыса Пиногорья, 13 миль и третье снова на юг до г. Колы. Ширина первого колена 2-2 1/2 мили, второго 1 1/2-2 мили и третьего 800—400 саж. [100] Восточный берег до м. Сального почти беспрерывный голый утес. Западный также горист, но не так крут, покрыт мхом, а в ложбинах кустарником. За островом Сальным оба берега постепенно начинают оживляться растительностью, и у Колы все окрестные горы блещут веселой зеленью березок. От мыса Летинского пароход идет, по направлению к губе Оленьей, проходит северную оконечность острова Екатерининского, устье губы Палой и входит в Екатерининскую гавань, прекрасно защищенную высокими и крутыми скалами сливного гранита от всех ветров и морского волнения. В юго-западном углу гавани заводь, в которую стекает из озера ручей прекрасной воды. Нельзя вообразить стоянки безопаснее и покойнее, говорит М.Ф. Рейнеке в своем труде “Гидрографическое описание северного берега России, ч. II”, и наш северный флот издавна пользовался этой гаванью. В 1740 г. здесь зимовала эскадра из 3 кораблей и одного фрегата. В то время здесь были построены казармы, и гавань служила местом зимовки военных кораблей, переходивших из Архангельска в Балтику, и между прочим зимовкой в 1764 г. экспедиции Чичагова, снаряженной по мысли Ломоносова для исследования полярных стран. В то время гавань получила название Екатерининской в честь Великой Императрицы. С 1802 по 1813 год здесь были дома, магазины, амбары, погреба и пристани Беломорской торговой компании. В настоящее время более десяти лет зимуют здесь пароходы и команда Товарищества Архангельского Мурманского пароходства и административный пароход “Мурман”. На западном берегу Екатерининского острова ныне расположены дома для зимовки судовых команд, склады угля, мастерские, два дома колонистов, и на противоположной стороне, на материке, возводятся сооружения с целью создать из Екатерининской гавани административный центр Мурмана и удобный коммерческий порт. Здесь с этой целью устроена пристань, от которой проведены к поселению шоссейная и железная (системы Дековиля) дороги. При селении сооружаются церковь, школа, больница, телеграфная станция и пакгаузы для склада товаров. Гавань соединена телефоном с г. Колой. Почтово-телеграфная контора. Длина гавани 1 2/3 мили. Ширина 200—350 саж. Глубина в устье 28 саж., на половине длины 9 саж. и далее снова 25—27 саж.

В Екатерининской гавани идущий из Архангельска пароход встречается с пароходом “пр. Трифон”, совершающим местные рейсы по Мотовскому и Варангерскому заливам и вновь встречающимся с этим пароходом в Печенге. [101]

Выйдя из Екатерининской гавани, пароход минует лежащие по восточную сторону Екатерининского острова три острова Оленьи и идет к острову Сальному, называемому так по множеству добывавшихся на нем тюленей, от которого к югу Кольская губа зимой покрывается твердым льдом, и у мыса Пиногорья (слово означает известный род рыб: Cyclopterus Lumpus из семейства Зубатковых) меняет курс на юг. Вблизи этого мыса интересно наблюдать компас, указывающей здесь на магнитную аномалию, отклоняющую стрелку компаса почти на треть круга. Вскоре открывается Кольский собор и крест на горе Суолавараке. Пароход проходит самое узкое место залива у Абрамовой Пахты (100 фут. высоты), подходит к низменному лесистому мысу Дровяному и бросает якорь, не доходя трех верст до г. Колы.

Уездный город Кола (68°52’ с.ш., жит. 760) лежит в очень красивой местности, при устье рек Колы и Туломы, на мысу, у подошвы круто поднимающейся за городом горы Суолавараки. Несколько чистеньких обшитых тесом и окрашенных двухэтажных частных домов, красивые здания больницы и полицейского управления придают городу очень симпатичный вид, а обилие в окрестностях дичи и рыбы и здоровый воздух делают летом пребывание в Коле очень приятным для туриста. В широте Колы солнце не закатывается с 20-го мая по 10-е июля, а зимой не восходит с 13-го ноября по 9-е января. Посреди города возвышается каменный собор Благовещения, построенный в 1804 г. на пожертвованный Императрицей Екатериной II в 1781 г. капитал. В нем евангелие начала XVII ст. и крест с мощами. В ограде собора на лафете пушка, подбитая англичанами во время бомбардирования г. Колы фрегатом Миранда 11-го августа 1854 г. За рекой Колой кладбищенская деревянная церковь во имя св. Троицы на месте переведенного сюда после погрома из Печенги и закрытого в 1764 г. Печенгского монастыря. Интересен осмотр левого берега реки Колы у горы Суолавараки, представляющего огромный обвал или оползень, явившийся, как говорят, последствием бывшего здесь в феврале 1872 г. землетрясения.

Кола основана новгородцами и в первый раз упоминается в 1264 г. в договоре новгородцев с князем Ярославом Ярославовичем Тверским о независимости Колы от князя. В 1550 г. селение названо острогом и в 1553 г. построена в нем первая церковь. Кола неоднократно выдерживала нападения шведов и разных разбойничьих шаек в лихолетье. В 1809 г. она была разорена ан[102]глийским крейсером, стоявшим у Кильдина и выславшими к Коле вооруженные шлюпки. Интересный эпизод из этой войны о молодецком подвиге кольского мещанина Герасимова (служившего впоследствии лоцманом в экспедиции Литке) рассказан Марлинским в его сочинении “Мореход Никитин”. Во второй раз Кола подверглась нападению англичан в 1854 г. Экономическая жизнь Колы тесно связала с жизнью Мурмана, и сообразно с развитием предприимчивости на Мурмане Кола процветала или падала. С начала весны до глубокой осени мужское население Колы находится на промыслах или в плавании. В Кольской губе осенью ловится сельдь и акулы. Лов последних очень своеобразен. Их ловят на железный крюк с приманкой из тюленьего жира, и при вытаскивании из воды бьют по голове кутилом, чтобы сделать безопасным этого ужасного хищника морей. Ловят акул ради их печени, из которой выделывается ворвань.

Из Колы весьма интересны поездки в Кильдинский лопарский погост, отстоящий от города в 7-ми верстах, и поездка вверх по р. Туломе, текущей из Нотозера. Тулома образует пороги: Мураш, в 10 в. от города, Сухой в 16 в., Калепуха в 20 в., Сосновец, длиной на 2 версты, в 24 в.; быстрый и опасный порог Кривец, в 30 в.; Шойнские корги в 44 в. и наконец в 4-х верстах от истока Падун, где река падает вертикально на 20 фут. До первого порога берега Туломы покрыты мхом и лесом, выше по реке горы понижаются, лес переходит в хвойный, делается крупнее, встречаются хорошие луга. Река изобилует семгой и жемчугом. На Нотозере церковь и дом священника.

Из Колы пароход возвращается к Екатерининской гавани и, следуя вдоль западного берега Кольского залива, проходить устье обширной губы Сайды, губы Кислой, большой и высокий (до 250 фут.) остров Торос, губу Лодейную, у северного мыса которой, называемого Пушка, слышен сильный шум и грохот прибоя, вкатывающегося в отверстие, проходящее от подошвы до вершины утеса. Выйдя снова к океан, пароход минует мысы Погань Наволок, Медвежью Пахту, три островка Шуриновы, остров Шарапов, и входит в обширный и глубокий Порт Владимир, защищенный от волнения высокими отвесными берегами острова Еретик и острова Шалим. Это становище славится обильным ловом сайды. Прежде оно называлось Еретик и переименовано в Порт Владимир после посещения его великим князем Владимиром Александровичем. На острове Еретике виден дом и завод бывшего [103] китобойного общества. На острове Шалиме церковь и небольшая колония. Другим памятником не прививающегося у нас, китобойного промысла, несмотря на особое к нему внимание со времен Петра Великого русских монархов, служит соседняя губа Ара.

К. Случевский. По Северу России. Т. II. Спб. 1880 г.г. Проф. Грим, брошюра о китобойном промысле на Мурмане, 1886 г. A. Cocks. The Zoologist June 1888.

Развитие китового промысла у северных берегов Европы началось с изобретения в начале шестидесятых годов норвежцем Свенд Фойном огнестрельного боя китов, но до 1883 года он составлял монополию г. Фойна. К этому году относится возникновение в Норвегии многочисленных китоловных компаний и появление на Мурманском берегу первого русского китобойного парохода. На Мурмане предметом промысла служили как и до ныне служат в Финмаркене так называемые синие киты (Balaenoptera Sibaldii, blue whale) и мойвенные киты (Balaenoptera musculus, Finhval); другие породы китов, известные у норвежцев под именем Seihval (сельдяной кит) или Rudolphi’s Rorqual и Knörhval, как менее добычливые, убиваются реже. Любопытно, что самыми искусными китоловами считаются жители не северной, а южной Норвегии. Причина упадка китоловного промысла заключается в быстром исчезновении китов, в их большей осторожности и в падении на жир вследствие конкуренции минеральных масел. Мясо одной породы кита (Rudolphi) съедобно, и норвежской акционерной компанией (Christinia Preserving Co) из него приготовляются консервы. Особенно также ценятся усы этой породы. Кости китов перемалываются в гуано.

Продолжением порта Владимир является губа Ура, вдающаяся в материк, считая от ее западного мыса Выев, на 12 миль. В вершине губы расположена на речке Уре финляндская колония, насчитывающая около 200 жит. Колония поражает своим благоустройством, порядком, безукоризненной опрятностью и чистотой, в которой содержатся не только дома, но даже хлева. В самой бедной хижине стены, полы, посуда, мебель заботливо вычищены, полы устланы папоротником, на степах картинки, на окнах занавески. В каждом доме шкаф с книгами и газеты. Дети одеты опрятно и обучаются грамоте своими матерями, из которых, однако ни одна не понимает по-русски. Колонисты, помимо скотоводства и промыслов, занимаются постройкой промысловых, судов.

Из порта Владимир пароход, пересекая залив Мотовский идет к становищу Цып Наволок, расположенному на Рыбачьем полуострове в 19 1/2 милях от порта Владимир. Цып Наволок в прежнее время был одним из самых многолюдных становищ, но ныне с переходом промыслов в Вайдо губу совершенно опустел. Здесь обширная больница Красного Креста имени вдовствующей Императрицы Марии Феодоровны, церковь во имя Николая Чудотворца, состоящая в ведении Печенгского монастыря, несколько колонистов и фактория бр. Савиных, самых крупных скупщиков рыбы на Мурмане.[104]

Рыбачий полуостров, как и остров Кильдин, резко отличается своим строением от материка. Поверхность его более или менее ровная, покрытая тундрой, кустарником, лугами и морошкой. Двумя перешейками (волоками), Рыбачий полуостров соединяется через землистый полуостров Средний с материком. Оба перешейка покрыты озерками, протоками и трясинами, зарослью ивняка и диким луком. По ним пролегает торная тропа, но которой менее чем за час легко пройти из залива Озерко в губу Большую Волоковую, где расположена финляндская колония Земляная, и из залива Большая Мотка в залив Малая Мотка.

По южному берегу Мотовского Залива или Большой Мотки расположено много хороших гаваней: в 4 милях от Ары губа Вичана, в 2 милях далее губа Западная Лица, губа Титовка, где живут летом лопари для лова семги и кольский купец Хипагин; в вершине или в Куте залива губа Кутовая. По северному берегу Большой Мотки следуют обширная бухта Озерко, названная кап. Литке по имени своего брига Гаванью Новой Земли, далее губа Ейна с колонией.

На восточном берегу Рыбачьего полуострова рядом с Цып Наволоком находится губа Корабельная, в течение долгого времени оживлявшаяся деятельностью фактории, основанной здесь С.-Петербургским купцом Паллизеном, перешедшей затем к купцу Зебеку и от него к обществу “Рыбак”. Корабельная фактория оставила в наших мурманских и беломорских промыслах заметный след своей деятельности применением к лову сельдей и мойвы американского невода-кошелька и введением в употребление морозников для сохранения наживки.

Во время остановки парохода в Цып Наволоке любопытно посетить лежащий близ него островок Аникиев, одна из плит которого представляет собою каменную летопись Мурмана. Она вся покрыта тщательно и красиво, по рисункам, высеченными именами датских, немецких и голландских шкиперов, приходивших на Мурман за рыбой в XVI, XVII и XVIII веках. Особенно красивы надписи: Berent Gundersen 1595, 1596, 1597, 1610, 1611, 1615 blef jeg frataget skif (у меня отняли судно). Внизу под надписью изображен воин; Hans Robersen von Apenrade anno 1694, 1695, 1698; Jacob Hansen Handerslef 1615; Christen Skabo 1613, 1780 habe ich Hans Michelsen von Flensburg hierauf gefahren in 26 Jahr. Красива и интересна высеченная кудрявым письмом русская надпись: Лета 7158 горевал Гришка Дудин.

С островом связано следующее предание. В прежнее старое время все промышленники по становищам Рыбачьего полуострова должны были платить дань обладавшему непомерной силой разбойнику Анике, приходившему каждую весну со своим кораблем к острову. Так шло дело до тех пор, пока Аника не встретил одного наживодчика такого сильного, что, выжимая мокрые варежки (рукавицы), он рвал их пополам. Между ними произошел поединок, и Аника был убит. Место поединка указывается на материке против острова в виде сложенного из камней круга, в котором и был похоронен Аника. Совершив [105] свой подвиг, наживодчик скрылся, и никто не знает, откуда он пришел и кто он был.

J.A. Früs. En sommari Finmarken. 1872. A. Middendorf. Bulletin de l’Academie des Sciences, т. II, 1859). Верещагин. Очерки Архангельской губернии. Спб. 1849.

От Цып Наволока берег идет на NW, постепенно возвышаясь и образуя характерные по своим очертаниям мыс Черный, Зубовский залив с лежащими в нем Зубовскими островами, на которых расположена колония норвежцев, мыс Май, ограничивающий залив с запада; далее крутой шиферный утес Скорбеева пахта и заканчивается мысом Кекур, скалы которого поднимаются тремя уступами до 40—60 саж. и стоят наподобие башен при входе в Вайдо-губу, самое промысловое и оживленное становище на западной стороне Мурмана. Здесь часовня Печенгского монастыря во имя Успения Божией Матери и почтово-телеграфная контора.

Скалы к югу от Вайдо-губы постепенно понижаются и переходят в ровный покрытый тундрой берег Среднего полуострова. В Большой Волоковой губе финляндская колония Земляная, одна из первых возникших на Мурмане. Против мыса Земляного лежат два острова Айновы, издавна славящиеся особенно крупной и вкусной морошкой, которую в старину лопари поставляли к столу московских государей. Ныне острова эти принадлежат Печенгскому монастырю. На них прекрасные сенокосы. На Айновых островах водится особый и интересный вид морских птиц, называемых тупиками или морскими попугаями; ростом они с голубя; брюшко белоснежное, пушистое; на шее черный галстук; ножки красные; спина и крылья черные, но главный эффект их состоит в толстом тупом клюве с красными полосами и с толстым вокруг него наростом. Тупики неуклюжи и не то плавают, не то бегают по воде, шлепая крыльями. Недавно они служили предметом усиленной охоты, в виду спроса за границу па их перья для дамских шляпок.

К югу от Айновых островов видна цепь высоких гранитных гор, между которыми открывается вход в губу Печенгу. Здесь оканчивается путешествие по Мурманскому берегу. Начинается южный берег Варангерского (Варяжскаго) залива, изрезанный далеко вдающимися в материк морскими губами, сходными с фьордами Норвегии. Местность отличается замечательной красотой и полна живых преданий о подвижнической жизни здесь пр. Трифона, пришедшего сюда в XVI веке из г. Торжка для просве[106]щения лопарей светом Христова учения, о разгроме разбойничьей шайкой шведов основанного им монастыря и вообще о вражеских набегах на это полусказочное лукоморье.

В западной стороне Печенгской губы, за небольшим полуостровом Немецким, расположено становище и колония Малонемецкое. В восточный ее берег вдается губа Анбарная, соединяющаяся каменистым проливцем с соленым озерком, в котором водятся раковины, известные под названием кольских устриц. Губа Печенга идет в материк миль на девять и в начале второй трети своего протяжения образует колено Девкина заводь. Здесь у мыса Лодейного построены обширные амбары, пожертвованные А. М. Сибиряковым Печенгскому монастырю. Отсюда к югу Печенгская губа зимою замерзает. Пароход останавливается против Трифонова ручья, где находится колония и монастырский дом для путешественников. В 1 1/2 милях отсюда губа оканчивается устьем реки Печенги и плоской песчаной возвышенностью, на которой расположена колония Баркино, подворье монастырское и почтово-телеграфная контора. Хорошая, пролегающая по ровному плато дорога ведет из Баркина в стоящую верстах в двух на берегу р. Печенги колонию Княжуху; дорога спускается к речке Княжухе, через которую перекинут довольно высокий мост, поднимается круто в гору и мимо монастырского кирпичного завода приводит в колонию Печенгу. Здесь у реки стоит небольшая деревянная церковь св. Троицы, дом священника и красивая монастырская гостиница, сама же колония постепенно переносится на противоположную сторону реки в урочище Гагарку, и вся эта местность предназначается под монастырь, который должен быть восстановлен на том самом месте, где он был основан пр. Трифоном. Место это обозначается высокой могилой братии, избиенной разбойничьей шайкой финнов, напавшей на монастырь в ночь на Рождество в 1589 году. Основанный пр. Трифоном монастырь существовал недолго, но он возник в эпоху сильного торгового оживления нашего сквера и уже сам входил в торговые сношения с Амстердамом и Антверпеном. В 1572 г. в нем было 50 человек братии, и богомольцы и купцы съезжались к нему из Холмогор, Каргополя и Шуи. После путешествия пр. Трифона в Москву Иоанн Грозный грамотой 1556 г. “по умолению детей своих царевичей Иоанна и Феодора вместо молебных и панихидных денег” щедро одарил обитель обширными угодьями, рыбными ловлями и лешими озерки от Рыбачьего полуострова до губы Нявдемы, т.е. уже за нынешними пределами российского государства. [107]

Интересные исторические сведения о Печенгском монастыре встречаются в Актах Исторических т. IV, Busching’s Magazin. Halle. 1773. 7 Th. и в следующих очерках и брошюрах: На дальнем русском севере. Печенгский монастырь. Исторический очерк. Спб. 1892. Н. Корольков. Сказание о преп. Трифоне. Спб. 1896. Житие преп. Трифона Печенгского. Прав. Собесед. 1859. ч. II. С. Керский. Трифоно-Печенгский монастырь. Церковные Ведомости № 47-48. 1889. пр. Трифон Печенгский. Изд. Журн. Мирской Вестник. Спб. 1884. Житие пр. Трифона Спб. 1892. Служба пр. Трифону. Архангельск. 1884. J. A. Früs. Klostret i Petschenga. Kristiania. 1884. Печенгский монастырь в русской Лапландии. Вестник Европы № 7-8. 1885.

Имена убиенной братии монастыря перечислены в старинном датском документе, изданном Императорской Академией Наук. (Спб. Июнь. 1890 г.).

Вблизи монастыря расположено так, называемое Трифоново поле, засевавшееся по преданию рожью, а за полем в ручье несколько остатков бревен от стоявшей здесь монастырской мельницы. К юго-востоку от монастыря Колокольное озеро, через которое разбойники везли монастырские колокола, но лед подломился и колокола утонули.

Пр. Трифон всю свою жизнь посвятил лопарям и умер среди этого народа 15 декабря 1583 г., т.е. за шесть лет до разгрома монастыря. Перед кончиной он изрек пророчество: “Будет на сию обитель тяжкое искушение, и многие примут мучение от острия меча, но Бог силен и паки обновит свою обитель” (рукописное житие пр. Трифона, хранящееся в Печенгском монастыре). Тело пр. Трифона погребено в основанном им во имя Успения Божией Матери скиту на берегу pр. Печенги и Манны в 18 верстах от монастыря. Проехать туда можно или на монастырских лошадях по дороге или, обойдя пешком Печенгские пороги верст 7, продолжать путь в лодке вверх по р. Печенге. На средине пути там, где сухопутная дорога и речной путь сходятся вместе, выстроен в куще берез монастырский домик для отдыха путников.

Над мощами преп. Трифона в 1708 г. была выстроена бедная и тесная приходская деревенская церковь и поставлен домик для священника. Церковь эта видимо была поставлена по точному подобию древней скитской церкви и живо напоминала ту страшную драму, которая разыгралась здесь в 1589 г., когда разбойники после погрома монастыря явились сюда. Пришли они в то время, когда инок Иона совершал повечерие, а послушник Герман находился на колокольне. Увидев приближающихся вооруженных, людей, он бросился вниз предупредить настоятеля, но в притвори храма встретился с врагами и был убит. Иеромонах Иона пал под ножами убийц в самых царских дверях, под которыми и покоится его тело. Ныне церковь эта расширена и переделана в блещущий позолотой [108] обширный и светлый храм во имя Сретения Господня, с двумя приделами во имя преп. Зосимы и Савватия, соловецких чудотворцев, и Успения Божией Матери. У левого придела гробница преп. Германа, а в самом храме по правой от входа стене гробницы самого лопарского апостола преп. Трифона и преп. Ионы, отнесенная в сторону от царских врат ради удобства богослужения. В ризнице храма хранятся мельничные жернова, принесенные преп. Трифоном из Колы, и скипевшаяся масса земли, металла и костей, найденная при постройке часовни над братской могилой на месте прежнего монастыря. Церковь стоит в красивой березовой роще на мысу между р. Печенгой и р. Манной, которая, подмывая песчаный правый берег, грозила церкви, но братия монастыря предприняла целый ряд инженерных сооружений, укрепила берег и отвела русло р. Манны. За церковью, на ровной площади, окруженной возвышенностями, расположены двухэтажный корпус братии, гостиница, дом для работников, мастерские и хозяйственные постройки: скотный двор, кузница, погреб, огороды. Тишина лопарской пустыни окружает обитель. За рекой Печенгой возвышается одиноко стоящая каменная гора Спасательная пахта, в средине которой имеются следы пещеры преп. Трифона. За рекой же Печенгой монастырский кирпичный завод. Верстах в 5-ти от монастыря вверх по р. Печенге лопарский погост.

Из Печенги почтовый пароход идет в Норвегию в г. Вардэ, а путешественники, желающие совершить поездку но Варангерскому заливу, посетить Пазреку и к отходу парохода в Архангельск снова возвратиться в Печенгу, переходят на пароход Преп. Трифон.

Г. Вардэ (70°22’ с.ш.) отстоит от Печенги в 51 миле. Время прихода сюда русского почтового парохода согласовано с рейсами норвежских почтовых пароходов, содержащих срочное сообщение между всеми портами Норвегии, начиная от Вадсэ и Вардэ. Г. Вардэ расположен на острове, идущем с юга на север вдоль материка. Остров прорезан двумя бухтами, южной и северной, разъединенными очень узким перешейком. Город расположен на восточной половине острова, на западной находится небольшая крепость Вардэхус, восьмиугольный шанц с земляным бруствером на каменном фундаменте. Начало ее относят к 1310 г., ко времени датского короля Гакона, желавшего создать здесь оплот против набегов шведов, финнов и русских. В то время крепость находилась на юго-восточной стороне острова, обращенной к Мурманскому берегу, у небольшой бухточки, носящей на[109]звание Russevig. Здесь до сих пор сохранился небольшой земляной бастион, очевидно, позднейшей постройки. В настоящем виде крепость построена в 1735 г. В 1599 г. Вардэ посетил датский король Христиан IV, проходивший со своим флотом до острова Кильдина и назвавший Вардэ misirissima piscatorum tuguria (жалкое рыбачье гнездо).

O. A. Oevrland. Illustretet Norges Historie. Kristiania. 1888. Axei Maqnus. Finmarken. Kjobenhavn. 1889. M. Робуш. По Ледовитому океану. Историч. Вестн. Декабрь. 1890.

В 1870 г. Вардэ посетил с эскадрой великий князь Алексей Александрович; в 1873 г. шведско-норвежский король Оскар II. В настоящее время Вардэ весьма благоустроенный городок с 2,500 жит., с шоссированными улицами, водопроводом, телефоном и телеграфом. Интересен осмотр зданий школы, мола в северной гавани, сооружение которого стоило миллионных затрат, завода для выделки рыбной муки, китобойного завода и салотопен, а также общественной продажи спиртных напитков — Samlag, устроенной по так называемой Готенбургской системе, т.е. с отчислением небольшого дивиденда в пользу пайщиков и с обращением главной прибыли на общественные нужды, школы и дороги. Интересна поездка на лежащие у северной гавани острова Renö и Hornö. Скалы и гроты последнего представляют оживленные массой всякого рода морских птиц “базары”, то есть места их гнезд.

Весной, с марта до мая Вардэ служит местом горячих рыбных промыслов, на которые стекаются жители более южных областей Норвегии, финны, русские, кореляки и лопари. Русским промышленникам, трактатом 26 апреля (8 мая) 1838 г., открыт доступ к шести становищам Восточного Финмаркена для промыслов, и разрешено летом вести меновую торговлю непосредственно с норвежскими рыбопромышленниками (А. Теттерман. Сборник норвежских узаконений, касающихся русских подданных. Изд. М-ва Ин. Дел. Спб. 1883 г.). Благодаря оживленным сношениям с Россией, русский язык здесь в большом ходу. Многие норвежские города и становища носят и русские названия: Vadsö поморы зовут Васин, Vardö — Варгаев, Kiberg — Под Биркой, Mehavn — Шестопалиха, Laxfjord — Угольная губа, Tanafjord — Танькина губа, Syltefjord — Широкая губа, Gesvaer — Гребени и т.д. Вардэ служит промежуточной станцией для судов, идущих из Англии в Архангельск, и скупщиком произведений Мурманского берега: воюксы (тресковой печени), тресковых голов, дров, сена и ягод. В Вардэ имеется русское вице-консульство. [110]

В одной географической миле от Вардэ к югу лежит излюбленное русскими становище Kiberg, Под Биркой или Малая и Большая Бирка. Здесь весной на время промыслов помещается отдел русского Красного Креста с фельдшером и сестрой милосердия для оказания промышленникам врачебной помощи.

11. Поездка по Варангерскому заливу.

См. карту на стр. 104.

Пароход идет из Печенги в ст. Фильманское и к норвежской границе в дивную по своей красоте Паз-реку и на следующий день возвращается в Печенгу.

Проездная плата из Вадсэ до Пазреки: I кл. — 75 коп., II кл. — 50 коп., III кл. — 25 коп.; до Печенги: I кл. — 1 руб. 50 коп., II кл. — 1 руб., III кл. — 50 коп.; до Колы: I кл. — 3 руб. 90 коп., II кл. — 2 руб. 60 коп., III кл. — 1 руб. 30 коп.

Выйдя из губы Печенги, пароход берег курс на W и, идя вдоль берега, проходит губу Долгую, становище Столбовое, губу Базарную, где в недавнее время производились разведки свинцово-серебряных руд (Л. Подгаецкий. Мурманский берег, его природа, промыслы и значение. Изв. Р.Г.О. 1890. т. XXVI, вып. 2) и заходит в становище Фильманское, где бывшим норвежским подданным Оскаром Кнютценом основана одна из первых колоний на Мурманском берегу. Фильманское находится в полуверсте, от р. Ворьемы, служащей государственной границей между Россией и Норвегией. Тут находится крайний пограничный столб, от которого граница идет к S, верст на 10, и затем переходит к W на р. Пазу к церкви Бориса и Глеба. В устье р. Ворьемы летом собирается значительное число рыбопромышленников для лова наживки. На правом берегу русское селение, на левом, норвежском, лютеранская церковь св. Иакова, построенная в память посещения короля норвежского Оскара II в 1873 г. По норвежски р. Ворьема называется Jacobselv.

Пройдя р. Ворьему, пароход вступает в норвежские воды и проходит мимо длинной (9 миль), чрезвычайно глубокой, с высокими гористыми берегами, губы Ровдиной, по-норвежски Jarfjord, лежащей в 22 милях от Печенги. Горы около устья губы представляют собой голый красноватый гранит, но в вершине губы, в долинах, растет березняк, и здесь летом живут на даче семейства норвежских купцов из Вардэ. От вершины губы к устью [111] реки Пазы, к мысу Эльвенес, идет прекрасно шоссированная живописная дорога, протяжением около 1 норв. мили или 11-ти километров. В губе китобойный и гуанный заводы.

В 10-ти милях западнее губы Ровдиной по средине обширной губы лежит большой и высокий остров Шалим, по-норвежски Skogerö, образующий с берегом губы пролив, изогнутый тремя коленами, из которых каждое носит название губы: с восточноий стороны острова — Паза-губа (Bog Fjord), с южной Косая (Kors Fjord) и с западной губа Нявдема (Kio Fjord).

Входя в Пазрецкую губу, пароход оставляет вправо высокий остров Толмуй (Челмес), затем восточный берег острова Шалима, проходит проливом между материком и островом Солдатским (Renö), минует остров Банный (Skog Holm), на котором расположено норвежское селение Kirkenaes с лютеранской церковью, и бросает якорь у очаровательного по своей красоте мыса Эльвенес, заграждающего вход в реку Пазу. На мысе в веселой зелени березок стоит хорошенький домик норвежского лесничего и почтмейстера Клерка. Эльвенес и Киркенес соединены между собой шоссейной дорогой (1 м.). На западном берегу залива, недалеко от места остановки парохода, находится в высокой гранитной скале темная пещера, где укрывался первое время от преследования лопарей-язычников пр. Трифон. В ней икона, поставленная здесь командой военной шкуны “Полярная звезда”. К пароходу выезжают в лодках лопари от церкви Бориса и Глеба и везут путника вверх по реке. Переезд при идущем с моря приливе совершается легко и скоро, во время же отлива вода в реке, не сдерживаемая напором моря, сильно падает, и река, усеянная камнями и отмелями, при своем очень быстром течении, делается труднопроходимой. К церкви довольно легко пройти и “горой”, т.е. берегом. Трудность плавания с избытком вознаграждается чудными видами берегов Пазреки, этого поистине полярного рая. В полпути по обоим берегам реки видна просека государственной границы. Путник снова вступает в Россию, и перед ним неожиданно открывается картина, трудно поддающаяся описанию. На левом берегу быстробегущей и широкой реки в зелени берез стоит деревянная церковь св. князя Бориса и Глеба чрезвычайно изящной архитектуры, построенная по желанию в. кн. Алексея Александровича в 1871 году. В глубине картины между громадными пихтами шумит большой и сильный водопад “пограничный падун”. Около церкви [112] обширный дом причта и лопарский погост с убогими тупами. Рядом с новой церковью стоит другая, старенькая, построенная по преданию руками пр. Трифона. Она заключена в новую деревянную обшивку, но внутренность ее представляет драгоценный археологический музей древней церковной утвари и икон. При церкви лопарская церковноприходская школа и небольшая библиотека.

Вблизи церкви Бориса и Глеба, в четырех верстах от места остановки срочного парохода, расположен дом для помещения путешественников, сооруженный Обществом Мурманского пароходства, при участии С.И. Мамонтова, который пожертвовал сруб здания.

Из окон его открывается прекрасный вид на Пазреку и водопад.

Здесь имеется четыре отдельных комнаты, в том числе одна с двумя кроватями и три с одной кроватью и общая столовая; желающие иметь хороший, но без всякой роскоши стол могут его здесь получить за умеренную плату.

Река Паза вытекает из озера Энаре и, строго говоря, представляет ряд озер, соединенных между собой протоками (лумбами), прерываемыми порогами и водопадами. Высокие скалистые берега, поросшие то сосновым лесом, то зеленью лугов, озера, усеянные островками, напоминают виды лучших местностей в Финляндских шхерах и придают реке редкую прелесть и красоту. Река Паза подробно описана в труде Д.Н. Бухарова: Поездка по Лапландии. Спб. 1885 г. Река богата семгой, и сюда каждое лето наезжают любители рыбной ловли англичане, размещающиеся в доме Клерка или в доме русского священника.

Особенно рекомендуется поездка вверх по р. Пазе к Заячьему водопаду, где ловятся прекрасные хариусы, и далее на очень красивое Кит озеро, при входе в которое поднимается из воды огромный камень, напоминающий своей формой кита.

Стержень реки Пазы и средина образуемых ей озер приняты за черту государственной границы с тем, что стоящая на левом берегу реки церковь св. Бориса и Глеба принадлежит России с пространством земли на одну версту в окружности. Судоходство и сплав по р. Пазе там, где она протекает мимо церкви и где на пространстве двух верст оба берега реки принадлежат России, равно как и в устье ее, принадлежащем Норвегии, одинаково свободно для русских и норвежских подданных.

Три народа: русские, финны и норвежцы встретились в лапландских пустынях в их колонизационном движении на север и вопрос о пределах их владений в течение целых столетий оставался неопределенным. Новгородцы, отправляя в 1326 году послов к шведскому королю Магнусу, говорили, что дело разграничения они предают воле Божией и его: qualiter ut velit, dividat super animam suam (Antiquités [113] Russes. Copenhague. 1852. Т. II, р. 471-496). Аборигены севера, лопари, в большинстве случаев были двое и троеданниками. Есть известия, что русские собирали дань почти до Тромсэ, до Lynges Tuven в Lyngen fiord, до линии, проведенной: от мыса Lynstuen к истоку реки Maalselv, тогда как норвежские сборщики податей доходили до Трех Островов и даже до Умбы (Veleage). (A. Schlözer. Nordische Geschichte. Halle. 1771. Т. H. Aschehoug. Norges Off. Ret. I. Hefte. Christiania. 1873. Nye danske Magazin II. 65-96. 104-118. 349-364. Budstiken for 1824, № 74-77; 78-81.) Пространство этих общих владений так называемых Foelles Distrikter с течением времени постепенно сокращалось. Московское правительство границей своего государства в XVI веке считало очевидно Верес Наволок или по-норвежски Bugönaes, так как грамота Иоанна Грозного в 1556 г. отдает во владение Печенгского монастыря губу Нявдему, а правительство Михаила Феодоровича в 1623 году твердо заявляло, что та земля Лопская и искони вечная вотчина наша Великого Государя, а не Датского короля (Акты Историч. т. IV, стр. 549).

Первое точное разграничение Лапландии было произведено между Швецией и Норвегией трактатом, заключенным между Швециеий и Данией в 1751 г. С покорением Финляндии в 1809 г. Россия приняла этот трактат за основание границы между Великим Княжеством и Норвегией, а в 1810 году определила на карте границы общих между Россией и Данией владений, которые и были разделены конвенцией 2/14 Мая 1826 г. между Россией и Норвегией нынешней чертой границы.

От церкви Бориса и Глеба могут быть совершены следующие интересные поездки:

а) в реку Нявдему к старинной русской часовне, построенной по преданию еще Трифоновым Печенгским монастырем и около которой до сих нор живут нисколько норвежских лопарей, исповедующих православную веру. Вид часовни донельзя жалкий.

б) По Нявдемской губе, Kiofjord, на западном берегу которой как раз против бухты Nordre Lervaag, вдающейся в западный берег острова Шалима (Skogerö), возвышается утес Akkobaft. В верхней части утеса на красном граните отчетливо виден белый крест, оказывающийся при ближайшем осмотре образованным пересечением прорезывающих гранит кварцевых жил. По этому поводу существует следующее лопарское предание: “Жил святой Трифон, крестник Господа Бога. Он построил церковь у Goevnjes (пограничный падун) и начал проповедь против кебунов (лопарских колдунов). Услыхал он, что на Акко собралось однажды много народа, и кебуны готовились совершать там жертвоприношение из оленьего мяса. Преподобный Трифон поехал в лодке от падуна сначала по Пазрецкой губе, потом по Косой губе и по Нявдемской и, подъехав к Akkobaft, встал в лодке, поднял руки к утесу и сделал знак креста, и крест запечатлелся на скале и виден до сих пор. Кебуны обратились в каменья, а жертва их в прах.

в) На западном берегу той же Нявдемской губы при самом ее устье есть небольшой заливец-становище Шап[114]кино, посреди которого лежит высокий и крутой остров Шапкин, разделяющий становище на две части. Тут было до 1811 года самое западное становище наших рыбаков. В 1818 году для его защиты была устроена баттарея, следы которой видны были еще в 1826 году (М. Рейнеке, ч. II. Спб. 1878, стр. 210).

г) Вверх по реке Пазе к озеру Энаре и оттуда пешком через Сонгельский лопарский погост на Нотозеро и по реке Туломе в Колу.

д) Из Пазреки в Печенгу. Сначала путь от церкви Бориса и Глеба совершается вверх но реке Пазе до Чалмо озера, где на правом, русском, берегу у финляндских колонистов в их чрезвычайно опрятно содержимых домах можно получить прекрасную простоквашу (mjölkbunke) и найти приятный отдых или ночлег на свежем сене. Затем по лумболе (протоку) переезжают в озеро Кышк (Медвежье озеро), пересекши которое путник оставляет лодку и отправляется с лопарями через большой сосновый лес к зимнему лопарскому погосту на р. Колос иоки. Здесь в 1888 году выстроена лопарская церковно-приходская школа. Отсюда идет подъем на так называемую Каменную тундру, по которой идет довольно заметная тропа по ровному плоскогорью с незначительными спусками и подъемами и с очаровательными видами на тундру, пестреющую лесами, озерами и синеющими вдали горами. Перейдя в брод несколько мелких и каменистых речек, или вернее горных потоков, путник спускается с плоскогорья к Степановой избе и, переехав через небольшое озеро в находящемся у избы карбасе, идет лесом до берега р. Печенги и затем, следуя ее течению, доходит обыкновенно к концу другого дня, по выходе от церкви Бориса и Глеба, до Печенгского монастыря.

е) Из Пазреки на норвежском пароходе может быть совершена поездка в норвежский город Вадсэ, расположенный в красивой, но совершенно безлесной местности. Город небольшой, имеет несколько более 2 т. жителей, половина которых состоит из квенов, т.е. финляндцев. Здесь сосредоточивается ныне главное управление провнцией Финмаркен и живет губернатор. Из всех прибрежных поселений Финмаркена Вадсэ имеет наиболее приятный, сухой климат. Улицы содержатся чисто, прекрасно шоссированы. Город имеет водопровод. В Вадсэ главная таможня, почтово-телеграфная контора, школа, церковь, русское вице-консульство. Интересен осмотр паровой фабрики, выделывающей гуано для удобрения полей из сушеных тресковых голов. На лежащем против города [115] острове, Малом Вадсэ, выстроен в 1864 г. изобретателем огнестрельного боя китов Свенд Фойном первый в Норвегии китобойный завод, посещенный в 1870 г. Вел. кн. Алексеем Александровичем. Из Вадсэ на запад по берегу залива идет прекрасное шоссе к селению Нюборг (48 килом.) и далее на реку Тану по чрезвычайно красивой местности к селению Сайда (22 килом.). На восток проводится шоссе по берегу моря к Вардэ.

В гавани Вадсэ всегда стоит десятка два русских судов, меняющих здесь в течение лета муку на рыбу. Приход русского парохода согласован с рейсами норвежских почтовых пароходов. Для едущих на юг Норвегии рекомендуется вышеуказанная поездка на р. Тану к селению Сайда, куда заходит норвежский пароход. Эта легкая и удобная поездка в норвежском кариоле избавляет путников от морской качки при следовании парохода вдоль открытого побережья от Вадсэ до фьорда Тана.


 

1) Островский Дмитрий Николаевич — 1856-1938 г.г., действительный статский советник, профессиональный дипломат, писатель. В 1889-1893 гг. — консул в Северной Норвегии (Хаммерфест), в 1897 по 1899 г.г. — вице-губернатор Архангельской губернии. Похоронен в Париже. (подробнее..)

 

© OCR Monia Rosomaha, 2010 г.

© Html, корректура И. Воинов, 2010 г.

© Кольские карты, 2010 г.

| Почему так называется? | Фотоконкурс | Зловещие мертвецы | Прогноз погоды | Прайс-лист | Погода со спутника |
начало 16 век 17 век 18 век 19 век 20 век все карты космо-снимки библиотека фонотека фотоархив услуги о проекте контакты ссылки

Реклама: Срочная юридическая помощь : консультация юриста и адвоката по любым вопросам. . Бывший президент ОАО "Бинбанк" - Вартан Петрович Диланян Аксенчер на roscongress.org. *


Пожалуйста, сообщайте нам в о замеченных опечатках и страницах, требующих нашего внимания на 051@inbox.ru.
Проект «Кольские карты» — некоммерческий. Используйте ресурс по своему усмотрению. Единственная просьба, сопровождать копируемые материалы ссылкой на сайт «Кольские карты».

© Игорь Воинов, 2006 г.


Яндекс.Метрика